Схема отточена годами, и результат зачастую предсказуем и понятен.
«Ашки» нередко были круглыми отличниками, многих родители сразу «натаскивали» на высокие результаты, мамаши плотно крутились возле директора школы и завучей. «Бэшки» – нормальные ребята, твердые хорошисты, их родители с дипломами вузов и техникумов хотели своим детям такого же будущего. Оставшиеся ребята о будущем особо не задумывались, жизнь их текла самотеком, в дневниках пятерки по физкультуре и пению перемежались с тройками по физике и математике, периодически разбавляли их грозные красные записи о плохом поведении и требования к родителям явиться в школу.
Я была «бэшницей». Ребята в моем прежнем классе были домашними, спокойными, «нормальными». Мальчики неплохо относились к девочкам.
После «перетасовки» классов все круто изменилось. Теперь с нами за партами сидели подростки из трудных семей: грубые, хамоватые мальчишки, стремительно повзрослевшие девочки. На фоне вновь прибывших мы смотрелись нежными маменькиными детками. Новички обзывали наших мальчиков «сосунками», девочек – «целочками». В своем классе нам стало неуютно.
ОПЯТЬ ПРО ГЕРКУ – ПЕРВУЮ ЛЮБОВЬ НЕ ЗАБЫТЬ
Случилось яркое событие, которое многое изменило в моей жизни. Простившись с одноклассниками в мае, на школьной «перекличке» в конце августа я не узнала ни Герку, ни Пашу. За три месяца каникул они из нескладных мальчишек превратились в юношей ростом под метр восемьдесят. Теперь Герка был выше меня на целую голову! Паша тоже от него не отставал. Я же осталась маленькой девочкой, «Дюймовочкой».
Другая новость состояла в том, что Паша теперь будет учиться в техникуме, а на перекличку он пришел по привычке, да и просто показаться уже бывшим одноклассникам.
Я обнаружила еще вот что: за лето что-то определенно произошло и со мной, и с Геркой. Мы выросли, и изменились наши желания, взгляды и идеалы. И я говорю сейчас не о росте. Я о другом.
Герка вдруг стал казаться мне слишком домашним, слишком маменькиным сыночком. Не хватало ощущения мужского начала, хотелось общения с кем-то более взрослым, более сильным. Не с мальчиком-подружкой, с которым я играла в «дочки-матери», а с кем-то, кого я и сама еще себе не представляла.
А внимание Герки привлекла новенькая девочка, бывшая «вэшница». Была она худенькая, хрупкая, вся такая утонченная, практически неземная. Обычно Лера – так звали девочку – молчала, а если начинала говорить, то тихим голосом, сильно волнуясь. Щеки ее при этом покрывались нежным, почти как у Герки, румянцем. Вероятно, для такой «нежности» домашний Герочка подходил как нельзя кстати.