Алмазный кристалл наконечника жезла стал постепенно разгораться белым сиянием, меняя прежнее сияние синевы. Маг поднес его ко лбу женщины, потом опустил его к шее, начертал знаки между грудей, и с усилием воткнул его в живот, чуть ниже пупка. Женщина с диким воплем очнулась, ее тело завибрировало и приподнялось над плитами, насколько позволили кандалы. Из ее пупка заструился сероватый дымок проклятия. Маг ловким движением руки сорвал с пояса магическую ловушку и быстро поднес ее к проклятому дымку. Щелкнули шторки ловушки, и она с шипением и завыванием втянула в себя проклятие.
Дело было сделано. Миртиан теперь с любопытным удовлетворением разглядывал тело своей подопечной – грудь, соски, живот, бедра. На мгновение его глаза озарил легкий эротический блеск. Он усмехнулся самому себе, и, отогнав посторонние мысли, стал проводить закрытие ритуала.
Когда жаровни погасли и магический барьер спал, на постамент зашли аколиты с кувшинами святой воды. Вылив ее на подопечную, они принялись освобождать ее от оков. После всего пережитого, она оказалась настолько слаба, что пришлось спускать ее в зал подготовки на импровизированных носилках из плаща. Здесь волшебник оставил ее на попечение своих помощниц, и вернулся в зал приема.
Зал пустовал. Второй маг-адъютор Аннета Ветрицкая фольварка Палмус была так же занята, проводя ритуал исцеления в своей башне. Миртиан подошел к раскрытым настежь окнам с восточной стороны зала, где стоял большой письменный стол и уселся в кресло, откидывая капюшон с головы, и вытирая лицо впитывающими салфетками. Его рассеянный взгляд упал на увесистый томик книги посещений. Кожаная обложка книги, инкрустированная золотыми орнаментами, оказалась запачканной грязными пятнами. Применять заклинания очищения было лень, и, оставив это грязное дело для чистюли Аннеты, он решил внести последнюю запись о ритуале за сегодняшний день. Его волшебное перо, вероятно, тоже устало за целый день работы, и несколько раз ударилось о склянку с чернилами, оставив пару клякс на пожелтевшем пергаменте. Закончив писательскую деятельность, оно, облегченно вздохнув, плюхнулось в свою подставку.
– А чек на оплату кто будет выписывать? – недовольно буркнул перу волшебник, – Архимаг что ли?
Перо недовольно зашелестело своими белыми ворсинками, вылетело из подставки, осторожненько макнулось в чернила и с размашистым усердием застрочило по бланку чека. С выкрутасами потанцевав над подписью, оно нетерпеливо вернулось на свое место отдыха.