• На следующее утро Кира опять позвонила Грете, но наткнулась на автоответчик; сообщения в социальных сетях оставались непрочитанными. Однако Кира по-прежнему не волновалась, рассудив, что Грета вырубилась пьяной в чьем-то доме, а телефон разрядился.
• В полдень Лиз попыталась связаться с Гретой, чтобы забрать ее домой. Не дозвонившись, она набрала Киру, которая, следуя «девичьему кодексу», сказала неправду, спасая Грету от неприятностей: Грета, мол, поздно проснулась, а сейчас принимает душ. Лиз предупредила, что приедет к двум, чтобы успеть забрать дочь до воскресного обеда. Вот тогда Кира начала паниковать: если Грета не объявится, все узнают, что Кира солгала. Она отправила сообщение в наш общий чат, наверно надеясь, что Грета провела ночь с Дионом или с Гвином. Что было, конечно, в высшей степени маловероятно.
• Примерно в то же время мужчина из Трегарта отправился на утреннюю воскресную пробежку. Он завернул на набережную Огвена и бежал вверх по течению к карьеру, пока не остановился на гребне холма, чтобы перевести дыхание. С того места открывается прекрасный вид на озеро, так что мужчина подошел к самому краю, чтобы посмотреть вниз. Затем он обернулся и заметил что-то странное среди сланцевых плит. Что-то или кого-то. Он ринулся вперед, полагая, что может помочь, но, конечно, было слишком поздно. Грета была мертва уже несколько часов.
• Ее сумочка исчезла вместе со всем содержимым. Одежда не пострадала – Грету не изнасиловали, не было никаких следов борьбы. На голове зияла большая рана от удара тяжелым предметом. Повсюду валялись крупные куски сланца, любой из которых мог послужить орудием убийства.
• Разумеется, вызвали полицию; пока копы мчались по направлению к Бетесде, Кира обзванивала всех подряд.
• За дочерью приехал Кельвин, и Кира поневоле призналась, что понятия не имеет, где находится ее лучшая подруга, но она уверена, что с Гретой все в порядке. Скорее всего, та у кого-то в гостях и скоро должна проснуться с ужасным похмельем. Пока Кира пыталась найти оправдания для Греты, воскресную утреннюю тишину разорвали сирены полицейских машин, летевших к карьеру. Позже Кира сказала, что при одном взгляде на них лицо Кельвина «сморщилось, как бумажный пакет». Он повернулся к Кире и спросил: «С ней все будет хорошо, правда?»