Струя солярки отклонилась и ударила в лицо и по шее Чубука. И даже малость попало в рот.
– Ты что там чухаешься, – сердито вскрикнул Чубук.
– Руки замёрзли, я что, я что разве умышленно? А ты кого чуханом назвал?!
– Я говорю, что ты чухаешься. Вот сегодня я с Машей-соседкой говорил. Говорю, а к чему снится, если выдёргиваю свои зубы с корнями. Держу на ладони, а они длинные и тонкие. И жёлтые. А она говорит, что это к смерти.
– Кто Чухан? Зачем ходил к Маше?
Ветер дует и фразы Чубука становятся обрывычными. А Горилла уже успел продегустировать и водку и самогон. И разгорячённый спрыгнул с трактора и упал в лужу.
– Повезло тебе, ничего, потом хрюкало начистим тебе, я и кореша мои, – сказал Горилла и пошёл к трассе, туда, где стоят мокрые берёзы. Тропа через бурьян. А бурьян жёлто-коричневый и ядовито-грустный.
– Я тебе кодировку устрою, – бормотал по дороге Лёня Горилла.
Горилла помнил как в ангаре ему рассказывали про Чубука, о том как он напился и ночью одеяло, матрац и подушки бросил на пол и орал «ой, крысы» и бил кулаками по вороху одеял и подушек.
– Я как ты до белой горячки не допьюсь, – бурчал Лёня.
Чубук зашёл в ангар, там мрачная темнота, огромные ворота приоткрыты. Но свет слабый и внутрь не заходит и день вот-вот кончится. Возле ремонтной ямы дощатый стол и лавка. На столе бутылка «портвейна» и полпалки копчёно-вяленой колбасы.
– Не допили, – сказал он, присел и взял гранёную рюмку.
Возле ворот снаружи образовалась огромная лужа. Дождя то льют, то останавливаются. Над илом в луже красный вертлявый червяк. Ветер дул, с чёрного дерева слетел ворон как кусок угля лопатой швырнули. Маленький лесок, который уже вырубили. А за ним складировали всю сломанную технику. Множество кабин от комбайнов и тракторов, жёлтая трава колышется как волны озера. На всех железяках рыжая ржавчина. Краска на кабинах отпадает. А в кустах лежал большой баркас. Ваня Гуток соединил три разных провода и перемотал изолентой. Подключил болгарку и начал пилить баркас. Он намеревался сдать как можно больше железа, надеялся подзаработать. После баркаса он перешёл на кабину трактора «сорокана», но проводка сгорела, болгарка также дёрнулась и он сам себе нечаянно прошёлся диском по костяшкам левой руки. Терпел, перемотал пуку тряпкой. Когда провод сгорел, самодельная переноска из старых проводов подвела. А болгарка старая. Кости он не повредил, это он проверил. Повредил кожу, кровь капала. И тут он бросил работу и пошёл выпить в мастерскую.