– Ты прав, – чуть слышно просипел Паоло.
– Вот увидишь, вы найдете малыша, и вообще Вилладжо Олимпико – спокойный район, машин мало. Паоло, подумай хорошенько: если тебе придется подавать в розыск и оставлять заявление в полиции, вам понадобится правдоподобная версия: его похитили. Только не вылезай со своей дурацкой историей, понятно?
– Да, понятно.
– О’кей. Как только что-нибудь узнаешь, сразу звони. Ни пуха ни пера!
– К черту! – отозвался Паоло и посмотрел на небо. Оттуда, где он находился, не было видно черного облака – только ласточки, сбившись в дружную стаю и не разлетаясь по сторонам, носились в голубых небесах, потом от них отделилась небольшая группа птиц, похожая на черный хохолок.
На минуту Паоло потерял ощущение времени, оно разредилось, остановилось. На виа Париоли было четыре плавных поворота, ее обрамляли изумрудно-зеленые платаны; здесь толпились суетливые горожане, работали дорогие рестораны и кафе-мороженые, декорированные полосатыми панелями лавандового цвета; дальше, в глубине справа, начиналась Вилладжо Олимпико – олимпийская деревня, пустыня среди оазисов. Давным-давно здесь были болота. А потом – римские площадки для верховой езды.
Он притормозил напротив Аудиториума. После известия о пожаре и встречи с Папой, вызвавшей у него необъяснимый страх, в голове было пусто. Он словно начал все с нуля, превратился в ищейку, выпятил грудь и, посмотрев направо, потом налево, ринулся на поиски светлого пятнышка, маленькой фигурки – своего сына, плутающего в тени серебряных китов Ренцо Пьяно[8], которые поблескивали на холодном солнце. Сейчас, в 15:18, небольшая площадь была пуста, воздух казался сладким на вкус, ветки олеандров согнулись. Он скользнул, как змея, мимо безликих, словно отлитых в одной форме домов с ровными рядами окон, напоминающих слепые глаза. Он всмотрелся в пространство, послушал пустоту: его сердце оглушительно грохотало, как жестяной барабан.
Он поставил машину за парком. В нем играли только двое детей, рядом на лавочке сидел их отец – бородатый мужчина в квадратных очках. Младший из мальчишек упал и подскочил на упругом покрытии. Если бы в нашей стране умели утилизировать смешанные отходы, подумал Паоло, это покрытие было бы сделано из тысяч бутылок для воды: мы превратили бы переработанный пластик в крошечные шарики – гранулы – и расплавили бы их, добавив немного нефти. В Швеции таким способом изготавливают флисовые одеяла. Да и линолеум тоже. Паоло помнил, как здесь стелили покрытие, оборудовали парковку.