– Да, что ты, – взмахнул душистым рукавом летописец, у меня батюшка ещё после первого концерта не отошёл. Если бы я Зоюшку в жены притащил, точно круглым сиротой остался. Сам то, что не женился?
– Скажи ещё на французе, – вздохнул царевич, и сел на здоровенный барабан, отозвавшийся низким гулом. – Надо его вытащить.
–Надо, – кивнул Вард, – но петь он вряд ли сможет.
– Почему!!!!
– А ты думаешь, он просто так, за чаркой мёда про патент рассказал?
Василис дёрнул себя за чёрные кудри. Ещё раз обвёл шальным взглядом нестройную кучку парней в лаптях с бубнами, ложками, дудой и даже гуслями. Выбрал рожицу помиловидней и, ласково оскалившись, поманил пальцем.
Прошёл час. Миловидная рожица уже не выглядела таковой. Она выглядела красной и замученной.
– ААААААААА,– хрипел царевич. – Понял? Как будто тебе телега на горло наехала. – Вард, ну объясни ему!
Летописец без объяснений выдернул жердину из забора.
– АААААААААА, – заголосил подопытный.
– Вот, уже лучше,– обрадовался царевич. А теперь тоооненьким голосочком….
– Василис, – попытался воззвать к разуму друга летописец. – Не слишком ли много хочешь? Второго солиста надо.
Василис оглянулся. Не понятно, как парни умудрились спрятаться за свои нехитрые инструменты, но они это сделали. Царевич вздохнул, посмотрел на отвесную стену высившейся неподалёку темницы. На маленького паренька, пытающегося накрыться ложками. К слову, почти получилось. Опять на стену…..
– Ладно, посмотрим, что мне бояре выберут, – отложил решение нелёгкого вопроса Василис. – А пока всем спасибо, все свободны!
Обрадованные «все» быстренько рассосались, оставив после себя разбросанный там и сям музыкальный инвентарь.
– И когда же они за собой убирать научатся, – буркнул Вард, собирая инструменты в короб.
Василис же покрутил в руках расписную ложку, ещё раз посмотрел на стену и поинтересовался.
– А ты и темницу штурмовать в этой хламиде пойдёшь?
– Я?
– Мы!
– А если поймают?
– Ну, попрошу, чтобы не ловили. Царевич я, или нет?
– Тогда зачем штурмовать! Попроси, и будет тебе.
– Во-первых, просить скучно. Во-вторых, может хоть так удастся разлучить тебя с твоим одеянием. И не надо мне про твоего еле живого батюшку речи вести, только что видел, как он галопом по дороге несётся.
– Где? – вытянул шею летописец и, правда, увидел уже достаточно далеко убежавшего папеньку. Судя по резвости и приличному по размерам баулу под болезненной мышкой, со здоровьем у старшего летописца всё наладилось.