Убить Василиска, или Казнить нельзя помиловать - страница 4

Шрифт
Интервал


– Шахматный турнир. – Догадался Вард, стянул с себя запашистое одеяние, под которым на этот раз оказалась рубаха, и с наслаждением расправил плечи. – Ну что ж, на штурм, так на штурм.

– Обиделся, – догадался Василис.

– Я же за него переживал, правда. А он…

– Вот, вот, мог бы и жениться.

– Да ну тебя. – Вард бросил хламиду на землю и нагрёб сверху кучу мусора. – Пошли лучше сами деву выберем, а то бояре опять решат, что голосистая это на счёт одежды.

– А пошли! Царевич я, или нет!

– Да кто бы сомневался, – вздохнул летописец. Конечно, царевичам дозволялось куда как больше, чем простым смертным. Василису же, как считал паренёк, дозволялось слишком много, вот он и пускался во все тяжкие, не забывая прихватить и его, Варда. Задумка с музыкальной труппой была бы вполне безобидной. Если бы не название. «Всадники чернобога». Надо же такое придумать! Оно то и оказалось последней каплей для его отца. Юный летописец покосился на закопанное одеяние. Всё равно не честно!

***

– Всё равно не честно! – всхлипнул Художник, собирая разбросанные по полу ёмкости и порошки. Что-то ещё можно было спасти, но большая часть погибла безвозвратно. Красочные пятна на стене манили на дорисовать, но обида была больше. Художник собрал уцелевшие сокровища в котомку, утрамбовал холстами, сунул за пазуху мешочек с накопленными монетками да прихватил с расписной тарелки пирожки. И прощай дом родной!

Глава 2

Как же вкусна шелковка, особенно белая. Крупные, тяжёлые ягоды, похожие на чуть розоватых, откормившихся за тёплые деньки, гусениц. Тьфу, гадость конечно. Но ягода и, правда, вкусна. Жаль, не унесёшь в подоле. Изомнётся, закислиться, да так и выбросишь. Вон их сколько нападало. Девушка, удобно расположившаяся на самой толстой ветке дерева, посмотрела вниз, где валялось много расплющенных ягод. Прямо на розоватой кашке стоял парень и умоляюще смотрел на подругу. Губы его двигались, как будто парень пытался, что-то сказать, а то и просто вздохнуть, но изо рта доносилось лишь мерное жужжание, сливающееся с пением множества букашей и жуков, облюбовавших эту летнюю столовую. Девушка состроила гриммаску, забросила ещё горсть ягод в рот и соскочила прямо на парня. Тот не попытался ни поймать её, ни отступить. Лишь рябь пробежала по его лицу, плавно перешла на тело, и, парень рассыпался пеплом. Девушка закатила серы глазки и с наслаждением попинала то, что ветерок разнести не успел. Хотела было залезть обратно, но, обиженно вздохнув, забросила в рот ещё пару ягод и побежала по тропинке к дому, откуда вкусно пахло свежеиспеченным хлебом.