– Я что-то не пойму, что в заведении кроме тебя и вправду что ли никого нет?
– Ну да. Мы вообще-то здесь обычно с отцом вдвоем работаем, но он сегодня отъехал по делу, так что бар на мне сейчас… Да… вот…
– Значит, папаша умчался куда-то, задрав хвост, и оставил бар на ребенка? – в голосе женщины послышалось искреннее негодование, и я попытался возразить.
– Я не ребенок! Мне уже двенадцать лет! Это, во-первых, а во-вторых, я понимаю во всем этом гораздо больше, чем Вы в своих туфлях!
– Ну, поговори мне еще! Герой гражданской войны! – гостья усмехнулась и махнула рукой. – Как тебя зовут?
– Гас. – Я подошел поближе и поднял с пола брошенную мной в процессе бегства швабру.
– Значит так, Гас, тащи сюда свой невменяемый телефон и сними с этого столика стулья, если не хочешь потерять клиента. – С этими словами гостья расположилась на табурете возле барной стойки и принялась нервно барабанить пальцами по столешнице.
– Зря Вы туфли на стол бросили, мисс. – Пробурчал я недовольно, снимая со столика стулья. – Скатерть, между прочим, чистая.
– Настолько чистая, что ты на нее стулья взгромоздил? Тащи телефон, тебе говорят, иначе я разнесу этот бар к чертовой матери! – дамочка кипела неподдельными беспокойством и яростью, и мне ничего не оставалось делать, как повиноваться.
– Спокойно, мисс! Сейчас принесу. Только не знаю, что Вы там услышите… – я нырнул под стойку, чтобы извлечь из шкафчика допотопный черный телефонный аппарат и услышал прежний капризный голос сверху:
– Что я там услышу, это уже мои проблемы, Гас! Давай сюда телефон, а пока я буду говорить, поставь на столик бутылку водки и чего-нибудь покурить, чего у вас там есть поприличнее! И умоляю, побыстрее, пока я не надумала утопиться в унитазе в вашей дамской комнате!
– В нашем заведении нет дамской комнаты. – Ответил я, вынырнув из-под стойки, держа в руках телефон. – Дамы к нам не заходят. А если и заходят, то такие, которые могут писать везде, даже в мужском туалете. – С этими словами я поставил аппарат напротив своей беспокойной клиентки. – Вот телефон. Прямой набор, если вообще будет соединение. Водку и сигареты сейчас принесу. Только у нас самое приличное это русская «Столичная», а из сигарет «Галуаз». Подойдет?
– Мне сейчас подойдет даже керосин и березовые почки! – дамочка схватила телефонную трубку и, приложив ее к уху, принялась нервно крутить диск, набирая номер. – Сейчас я ей скажу… Сейчас я ей все выскажу… – бормотала она, дожидаясь соединения, и когда сквозь скрип и шип из трубки донесся голос вызываемого абонента, королева Вселенной закричала срывающимся голосом. – Бетти! Ты слышишь меня?!! Да, это я!!! Да! А мне плевать, что я тебя разбудила! Мне плевать на твою мерзкую собачку, на твою горничную и твоего любовника вместе взятых! Передай Генри, если он заявится, что он ублюдок! Да, да, скажи своему козлу-братцу, что я его ненавижу и что он больше никогда меня не увидит!!! Да, и ты Бетти тоже! Вся ваша семейка проклятая у меня поперек горла стоит!!! Чтоб вы все погорели!!! Чтоб вы все провалились к чертовой матери!!! Чтоб у тебя все рыбки в аквариуме сдохли, Бетти! А чтоб твой подлец-братец облысел, разжирел и чтоб у него яйца отвалились и закатились под кровать!!! Так ему и передай! Да, Бетти! Да!!! Спокойной тебе ночи, дорогая!!! И ты пошла к черту!!! Да!!! Тупая, страшная дура!!! – проорав все это в трубку, дамочка обрушила ее обратно на рычаг и, шумно выдохнув, уронила голову на сложенные на стойке руки.