Сердце сжалось, когда мужчина подошел поближе. У него был усталый взгляд и мешки под глазами, будто он не спал несколько суток.
– Драмиэль? – по его лицу мазнула тень улыбки. – Не верю, что это ты!
Он даже не взглянул на меня! Не заметил! Обошел, как пустое место, и протянул руку брату.
– Ротберг, – дядя резко обнял его, затем отпустил. – Я уже не чаял, что свидимся.
– Признаться, я тоже почти утратил надежду.
А я забыла, что надо дышать.
Просто стояла, открыв рот, и жадно разглядывала такого знакомого незнакомца. Передо мной был мой отец, моя родная кровь. Тот, кто знал мою мать и мог пролить хоть немного света на то, как мне жить дальше…
– Ты сильно изменился, – заметил Драмиэль, тоже разглядывая его. – Как ты тут?
– С переменным успехом, – уголки губ Ротберга дрогнули в скупой улыбке.
Он наконец перевел взгляд на меня.
Я от волнения стиснула руки.
– А это кто? Новый секретарь? Неужели ты уволил госпожу Гилли?
– Нет, – медленно произнес Драмиэль. – Это не секретарь. Познакомься, это Натали Саррах. Она недавно вошла в наш род.
– Вошла в род?
Взгляд Ротберга изменился. Стал слегка отчужденным, будто его обладатель утратил ко мне интерес.
– Не слишком ли она молода для твоей жены? – продолжил он с каким-то больным нажимом. – Хотя ты же ректор Королевской Академии, тебе и не такое можно…
Я лишь беспомощно глянула на Драмиэля.
Мой отец вел себя странно. Он выглядел сломленным. Даже увидев собственного брата, он не обрадовался. Наоборот, казалось, наше присутствие его тяготит.
– Я по-прежнему не женат, – хмыкнул Драмиэль. – А эта юная леди – твоя дочь.
– Дочь?!
Глаза Ротберга округлились. Он резко шагнул назад, увеличивая расстояние между нами. Я же осталась на месте, уже не зная, что думать. Меня захлестнули разочарование и обида.
Похоже, я не ошиблась. Мой отец совсем не рад меня видеть.
Он нахмурился, пристально вглядываясь мне в лицо.
– Но… как?
– Брат, ну ты и сам знаешь, как дети делаются, – Драмиэль развел руками.
– Я не о том! Кто ее мать?
У меня задрожали губы.
Такого вопроса я точно не ожидала. Кто моя мать? А что, могут быть варианты?
Судя по взгляду Ротберга – могут, и не один. Похоже, он сам растерялся, силясь припомнить всех, с кем грешил.
– Катерина, – прошептала я, не скрывая обиды. – Катерина Синичкина.
Пусть только посмеет сказать, что не помнит ее! Не посмотрю, что он мой отец, что за его спиной два охранника с мечами. Выцарапаю глаза!