Я враждебно уставилась на него. Пальцы сжимались и разжимались, будто желая вот-вот выпустить когти.
Но лицо Ротберга все сказало без слов.
Услышав имя, он побледнел. Нет, посерел. Затем подался ко мне.
– Кати? – выдохнул тихо и хрипло. – Но… как… откуда… Что с ней? Она тоже здесь?
Охваченный внезапным порывом, он сжал мои плечи.
А я ощутила злорадство. Подняла голову, заглянула ему прямо в глаза и, увидев там смесь страха, надежды и ожидания, четко произнесла:
– Нет. Она умерла. Потому что ты ее бросил!
***
Мне хотелось быть жестокой. Хотелось причинить ему боль. Чтобы он ощутил хотя бы сотую долю того, что пришлось мне пережить.
Но его лицо не изменилось. Он не ощутил удара, а может, слишком хорошо владел собой.
Как бы то ни было, Ротберг продолжил сжимать мои плечи и смотреть мне в глаза, пока Драмиэль не положил руку ему на плечо и не сказал:
– Здесь только Натали – твоя дочь. Она выторговала у короля встречу с тобой.
Вот теперь по лицу Ротберга прошла судорога. Будто само упоминание о короле было ему неприятно. И он наконец-то меня отпустил.
Я повела плечами. Надеюсь, синяки не останутся.
– Простите за резкость, – нехотя выдавила из себя и отвела взгляд. – Не хотела быть грубой…
Кажется, я поспешила с обвинениями. Он ведь может отказать в моей просьбе. А мы только ради его помощи сюда и прибыли.
Ротберг продолжил молча пожирать меня взглядом. И чем дольше затягивалось молчание, тем острее я ощущала, что в окружающем мире что-то не так.
Точнее, это “не так” появилось сразу, едва мы с Драмиэлем ступили на берег. Но поначалу я не обратила внимания, слишком была занята собственными переживаниями. А теперь вдруг остро осознала, что не чувствую присутствия драконов.
Как так?
Вот же они, стоят рядом со мной на расстоянии вытянутой руки! Драмиэль и Ротберг. Уж дядя-то точно сильный дракон, я всегда ощущала его приближение. Но почему же сейчас ничего не чувствую? Что происходит?
Я прислушалась к своим ощущениям. Нет. Ни единого намека на близость драконов. Но что еще хуже – драконьей магии тоже нет. Казалось, сам остров впитывает ее, будто губка. Но разве такое возможно?
– Здравствуй, – будто через силу выдавил Ротберг. – Это ты меня прости. Я… я оказался не готов…
Было у него в голосе что-то проникновенное, что заставило меня поднять голову. Наши взгляды встретились, и внутри меня будто вспыхнуло пламя.