– Когда захочу, тогда и уйду, – с трудом сдерживая раздражение, ответил Арм, но заметив, с какой силой однозвенец сжимал рукоять заткнутого за пояс кинжала, чуть тише спросил: – Могу я чем-нибудь помочь?
Сплюнув себе под ноги, юноша досадливо поморщился.
– Помочь? Да ты совсем умом тронулся? Сам же вчера на них нарвался! Я видел… И это только начало. Раз прицепились, уже не отстанут. Подонки редкостные… Если б знал, попросился бы другое звено! А может, и вообще бы ушел куда-нибудь в Сапфор…
Осторожно похлопав его по плечу, Арм искоса посмотрел на заполняющуюся площадь. Рыжие шевелюры Каэлов выделялись так же, как маки среди васильков. Всего он насчитал семь человек. Вчерашний задира среди них был самым старшим и высоким.
– Главного зовут Фаррам Каэл, не так ли? – тихо спросил Арм. – Многих он унижает?
– Да почти всех, кто находится на содержании у генерала, – мрачно ответил юноша. – Ну и не согласных с его выходками… Такие тоже есть, даже среди родовитых и богатых. Но все молчат. – Он вымученно улыбнулся. – Ты правда иди уже. Сам ведь знаешь: для таких, как мы, досточно трех замечаний – и на вылет.
– А ты?
– Фаррам велел сидеть тут, пока не получу взыскание. В общем, неважно. – Отведя взгляд, юноша едва слышно добавил: – Он своего добьется. Бесполезно все… С самого начала все было бесполезно. Теперь один конец. Лучше уж сам уйду, пока он не перешел от слов к делу.
Сжав губы, Арм решительно протянул юноше руку.
– Арм Валлор, сын лекаря из Варута. И я даю тебе слово чести, что не стану молчать. Поэтому вставай и пойдем. Устав Академии велит чтить волю генерала, как первого после Главы Рода – и никого более. Все остальные, будь то Первый стопник или последний ученик – равны перед справедливостью. Поэтому ни ты, ни я не будем попирать собственную честь и опускаться до трусости, ясно?
Подняв на Арма полный гнева и отчаяния взгляд, юноша криво усмехнулся.
– Трусости, говоришь? Да что ты знаешь о трусости?
– Много чего, – нехотя ответил Арм, невольно вспомнив долгие часы, проведенные у потайной двери в покои матери. Всякий раз, слыша испуганный шепот стражников, он бежал вверх по ступеням, полный решимости просить, умолять, запретить… Но его смелости хватало только до этой проклятой двери. – И, думаю, куда больше твоего. Фаррам всего лишь младший сын старого патского лорда. Что он может, кроме мелких подлостей?