Взгляд проносится по комнатушке. Обычная хрущевка времен СССР, купленная мною в одиночку. Немного я ее переделал. Хотя кого я обманываю. Кухонная стена торжественно и давно рухнула, подобно Берлинской. Соседи думали, что случилось землетрясение. Хорошо, что не рухнуло к черту все здание. Обитал я до этого момента смиренно на пятом, самом верхнем этаже. Бился со стеной, помню, как с хулиганом. Потому и рухнула так быстро.
В общем, расширил я кухню, сделал барную стойку, сделал евроремонт, точнее мне сделали на заказ. Объединил кухню с гостиной. А та теперь соединялась с большой спальней. Несколько простеньких шкафов. Большая кровать, потому что кто-то всегда любил спать звездочкой. Все в моих глазах, все в моих владениях! И вечный беспорядок: посуда не помыта, одежда валяется где попало, как и журналы с холстами. Типичная, как говорится, берлога холостяка… Художественного холостяка. Прошу занести в протокол! И кто бы что не подумал!
Что ж, с квартирой разобрались. Теперь можно и том, чем я типа занимаюсь. Хотя уж совсем не «типа». Картина стоит передом мной. Красивый пейзаж. Песчаный берег, будто покрытый золотом и только опускающимися первыми сумерками багрового заката. Безлюдная опустевшая река трепещет в ожидании ночного спокойствия. И вдалеке, на том берегу, одинокий красный одноэтажный домик прячется среди пленивших его зарослей высоких кустарников.
Да, прелестный вид. Такой милый, жизнерадостный, но не законченный. Там были изображены травинки на обширном, раскинувшемся лугу. Или на другой картине – одинокой отбившейся от стаи птички, рассекающей встречный медленный ветер. Тут было другое! Нужен настрой и вечер!
Ох, что-то я все рассказываю о том, что делаю, что нравится, а о себе молчу. Вы ведь даже не знаете, как меня зовут! Хотя всегда считал, что творчество людей намного важнее, чем они сами. Так ли это?
Меня зовут Герберт. Бывает, после утренних процедур я сажусь в уютное черное кожаное кресло. Кожа поскрипывала. Хорошо, что пока не громче моих косточек. Знал, что возраст рано или поздно возьмет свое. Впрочем, я старался думать об этом, как можно меньше.
В руке бокал с виски или ромом со льдом. И с кусочками лайма. Пара глотков и вкус напитка вспыхивает в гортани напалмовой бомбой.
Взгляд гуляет по наполненной мраком квартире. Время будто замедлялось. Все становилось нереальным. Свободная рука начинала дрожать и временами сжимался в кулак. Почему все так? Часть жизни осталась в прошлом, что-то осталось со мной. Не всегда дает все пронести с годами. И труднее всего оставить в себе внутреннего ребенка, фантазера и творца. Что ж, именно это мне удалось!