Вей вывернул подвешенные карманы для личных вещей. Оттуда посыпались гравюрки агиток, сепаратистские брошюры, зацарапанные пластиковые листы.
«Хватит копать для орбиталов!», «Покайтесь!», «Космос – звёздам, людям – планеты!», «Виноваты – они, заплатят – все!»
Вей откинул карточки в сторону.
Манифест «Чистого Разума» о конце света. Псевдонаучный бред о надвигающемся апокалипсисе. Не удивительно…
Игорь Вернадский. «О так называемом развитии человека». Вей помнил эту фамилию. Известный учёный, генетик – странный выбор чтива для необразованных факов.
Тем временем Сильва подключил Хало к каналу и, помимо воды, очевидно, угостил её «оживителем» из аптечки.
– Я, я была на смене на карго, они ворвались на станцию, начали стрелять, я так испугалась! – дрожащий голос девушки зазвучал в акустике шлема. – Я думала, они убьют меня!
– Спокойно, не дрейфь, – успокаивал её Сильва. – Мы тебя эвакуируем. Ты в бе…
– Они не вернулись? – перебил его Вей, рассматривая сеть взрывателей на входе в тягач.
– Нет! Я не знаю, что там случилось… Я была уверена, что умру здесь…
Хало закашлялась, захрипела, и Вей приглушил её звук.
– Откроешь нам станцию, и отправим тебя на орбиту, – сказал он, вылезая из тягача.
– На хрена нам мешок? Возьмём у неё ключи да отправим к Максу, – Сильва всегда не ровно дышал к миниатюрным и молодым.