Люсинда взяла бокал, и, отпив глоток, окинула Зои взглядом с ног до головы.
– Хм, – наконец-то проговорила она. – Тебя это не задело, дорогая? Все стали такими политкорректными, аж тошнит.
– Значит, ты крестница Фионы, а это значит, что ты, должно быть, внучка одной из наших бывших домработниц, – продолжила Люсинда. – Фиона всегда обожала заниматься благотворительностью. Уверена, что здесь гораздо безопаснее, чем там, откуда ты приехала. Не позволяй этому тебя ошеломить.
Люсинда одарила Зои натянутой улыбкой и ушла.
Стерва.
– Извините за Люсинду. Иногда она бывает немного… ну, чересчур, – извинился старик. – Так ты дочь Аманды? Я знал твою мать, когда она была маленькой девочкой. Она и моя Фифи всегда были неразлучны. Сожалею о твоей утрате.
Зои слегка улыбнулась.
– Спасибо, сэр.
Он махнул рукой с легким раздражением.
– Не надо называть меня «сэр». Просто Уоррен вполне подойдет. Насколько я помню, у тебя есть сестра? Где она?
Зои указала на стол с едой.
– Она там, у шведского стола. Может, она не выглядит так, но ест как большой взрослый мужчина.
Он рассмеялся.
– Ну, нет ничего плохого в хорошем аппетите. Моя Кэтлин, пусть земля ей будет пухом, могла есть и пить наравне с любым мужчиной за столом, а она была ненамного крупнее тебя, – Уоррен взял её за руку и дружески похлопал по ней. – Надеюсь, ты как-нибудь зайдёшь к старику в гости. Но сейчас мне нужно извиниться. Вижу старого друга, с которым хотел бы поболтать.
Зои выдохнула и улыбнулась. Он казался приятным человеком. Вот откуда тётя Фиона унаследовала благородство и доброту, а Люсинда оказалась той ещё стервой и была просто отвратительна. Она надеялась, что её общение с этой женщиной будет сведено к минимуму.
Фиона отошла на другую сторону зала, чтобы поговорить с двумя женщинами, которых Зои не знала. Кендалл сидела за одним из маленьких столиков, беседуя с тремя людьми, которые казались её ровесниками.
Официантка подошла с напитками, но Зои махнула рукой, отказываясь. Алкоголь только бы усложнил ситуацию.
Она нервно прикусила губу, и напряглась, чувствуя, как неудобство только усиливается. Ей так не хотелось казаться неуклюжей. Она немного завидовала сестре за то, что та могла вписаться куда угодно. Зои же чувствовала себя крошечной рыбкой в огромной миске с акулами.
Она подошла к буфету и положила на тарелку несколько кусочков сыра и крекеров. У неё не было аппетита, но это давало ей возможность хотя бы чем-то себя занять. Взяв тарелку, она нашла свободный столик в углу.