– Я не сомневалась, что у тебя получится. Ты шёл к этому так долго, и теперь достоен награды. И я тебя ждала все эти столетия.
Они оторвались друг от друга, Тони заглянул в глаза Ники, и долго наслаждался искорками, плясавшими где-то в глубине чёрных зрачков. Он не мог поверить, что это она. Что она здесь и сейчас с ним, что она с ним разговаривает, что она держит его за руки, что просто смотрит на него и молчит.
Но вдруг до боли знакомая тень пробежала по её лицу, и оно в какой-то краткий миг потеряло резкость, будто покрылось искажающим реальность, непроницаемым туманом. Тони отпрянул, ещё не до конца понимая, но уже краем сознания понимая, что происходит.
– Ника!..
Страшное предчувствие пронзило его разум, с каждым мгновением оно нарастало, крепло. Будто бы всё это он уже проходил десятки раз, будто каждый раз Ника появлялась, но снова предавала его, как тогда, в самый первый раз. Но с каждым новым визитом Ники ему казалось, что она снова с ним, что она раскаялась, что готова отдаться ему и раствориться в нём. Но, кажется, этому не суждено сбыться. Никогда.
– Ника?
В необъяснимо краткий миг в правой руке Ники возникла длинная и острая игла. Быстрый взмах, яркий желтоватый отблеск на острие, почти безболезненный укол.
– Тони, прости…
Ника тут же отпрянула от него, легко толкнув руками. И тони начал медленно падать. Это падение длилось целую вечность. Сердце, насквозь пронзённая жутко острой иглой, замерло, в груди образовалась пустота, смешанная с чувством обречённости, безвыходности и бесконечного одиночества. В глазах темнело, а Ника всё удалялась от него, но лицо её стало неожиданно ясным, неправдоподобно резким. И по одной её щеке катилась крупная слеза.
– Прости…
Наконец, Тони больно упал на песок, и в то же мгновение его сердце пронзила острая боль, которая перекинулась на левую руку, левую часть шеи, в левое бедро, и за краткие секунды охватила всё тело. От этой невыносимой боли Тони хотел кричать, но челюсти его будто парализовало, а гортань свело судорогой. И вместо громкого, оглушающего крика до его ушей долетел лишь тихий, жалкий, хрипловатый стон…
Протяжный стон, лёгкие сдавлены, они судорожно пытаются заполниться воздухом, нестерпимая боль во всём теле, яркие круги в глазах, обрывки снов и размытый образ лица Ники. Окружающего мира ещё не существует, но он уже начинает формироваться, заполняя оглушительной тишиной уши, пронзая нос какими-то медицинскими запахами, вызывая дрожь и судороги мышц, готовых в любом мгновение сломать кости.