– Верю, что ты с этим легко справишься, – говорила она ему, когда они только начинали, незаметно направляя и исправляя его промахи. Она всегда признавала его первенство и никогда не завидовала его популярности.
– Ради нашего общего блага я все сделаю, как лучше, – говорил он ей, обнимая за плечи.
Но эти дни давно миновали, и незаметно для обоих их отношения перешли ту грань, когда любовь, уважение и поддержку сменили его холодность, барские замашки, зависть к ее уму и способностям, и снисходительное презрение. Как Люба ни старалась восстановить прежнее взаимопонимание, ничего не получалось.
Любомир не ценил ее помощи и постоянно ранил ее своей холодностью. Люба вспомнила, с чего начались ее проблемы, даже, скорее, беда с мужем. Когда бизнесмен с благородным смуглым лицом с восточными чертами, с темными страстными глазами и грациозной фигурой воина весьма похвально и с любезностью отозвался о ее проекте, совершенно не обратив внимания на ее мужа.
– Я очень хотел бы работать с вами. Только с вами, – уточнил он. Тогда Любомир был ошеломлен, чувствуя себя так, словно его поставили к позорному столбу. Люба тогда не поняла, почему он не произвел никакого впечатления на влиятельного партнера. После нескольких суматошных дней подготовки к встрече она была довольно уставшей, но все же обратила внимание на ситуацию, мягко и незаметно для всеобщего обозрения переведя беседу в сторону мужа. Она видела, как у Любомира от волнения и злости лоб покрыла легкая испарина.
– У него ума только на половину черепа нормального человека! – заявил он дома.
– Для того, чтобы получать предложения, нужно поддерживать хорошие отношения с партнерами, конфликты здесь не нужны, – возразила она, чем вызвала еще больший гнев.
Как правило ее успехи, на которые люди обращали внимание, и раньше весьма раздражали его. Постепенно зависть, ревность и скандалы стали частыми гостями в их семье. В последнее время он без прежнего пыла принимал или отвергал ее предложения, следовал исключительно своим интересам, и совсем перестал вовлекать ее в дела и советоваться с ней, культивируя в себе чувство неудовлетворенности. И когда она предлагала какую-либо идею, причем уже разработанную и непременно сулящую успех, или советовала прибегнуть к простым, но эффектным мерам по решению какого-либо вопроса, он раздражался, называл бредом, даже если видел, что этот план просто необходим, однако старался извлечь максимальную пользу от ее деятельности.