В то утро, стоило мне только войти в логово К., я тут же столкнулась с незнакомым мне видом. На столе я увидела кружку, к стенкам которой от испарившейся влаги уже присохла темная кофейная гуща. У раковины включенную кофеварку с функцией поддержания тепла, а вот сам кофейник стоял в сухой раковине. Я поставила сумку на стул и посмотрела на наручные часы. К. еще не выходил из спальни. Он нередко пьет кофе или чай перед сном, но никогда не оставляет после себя беспорядок. Наоборот, он был одержим порядком, организацией, очень не любил, а потому и всегда легко злился, если вдруг что-то происходило не по его плану. Ему было непросто вступать в споры с другими, так что не в силах побороть мой сложный характер, если ему что-то сильно не нравилось, он без колебаний решал все вопросы самостоятельно. Какое-то время я просто стояла в тишине, оцепенев, растерявшись, будто я полицейский, впервые попавший на место какого-то страшного преступления. А затем я начала прислушиваться к тишине. Не было слышно ничего, кроме гудения старого холодильника. Это был дом, в котором не чувствовалось признаков жизни. Это были долгие пятнадцать лет. Насколько я знаю, К. никогда не покидал своего темного убежища, ни на одну ночь. Если он и выходил куда-то, то это занимало всего полдня. Он сам себя заключил в эту темницу, надеясь, что это исцелит его, освободит. Я же могла лишь принять это как должное.
Часы показывали уже девять часов, а К. так и не вышел из спальни. Но я, затаив дыхание, сидела на кухне в ожидании того, что вот-вот что-то произойдет. Хотя я могла бы заглянуть в его спальню, как и делала это изредка, врываясь в его пространство. Могла и просто постучать. Тогда я хотя бы поняла, внутри ли он вообще. Если бы у меня спросили, почему я просто не постучалась, я бы не нашлась с ответом, сказав, что мне просто не хватило смелости. На самом же деле, пока я ждала появления К., я хоть и представляла, что его мог кто-то убить, но всячески отрицала эти предположения. Вероятнее всего, я действительно допускала мысль, что он может быть уже мертв. Но надеялась на то, что он не повесился в своей комнате, что это была не передозировка и что не застану его с ножом в руках. Не знаю, насколько уместно говорить это, но для меня было бы даже выгоднее, если бы К. действительно умер в спальне, чем если бы его, к примеру, где-то сбила машина или если бы его убили во время ограбления на улице. Выгодно это было во всех отношениях. Судя по моим словам и мыслям, можно сделать вывод, будто я только и ждала смерти К., но это не так. Я и правда не хотела, чтобы это произошло. Что я получу, если он умрет? Ничего. Совсем.