– Все это было мне глубоко отвратительно, я ненавижу бизнес по продаже старинных книг. Высокая библиофилия превратилась в обычный материал для финансовых спекуляций. Я терпеть не могу аукционы вроде «Сотбис» и «Кристис», где уникальные произведения пускаются с молотка и мультимиллионеры покупают и продают их через своих консультантов по инвестициям, делающих ставки по телефону. Несколько десятков лет назад был продан на аукционе «Лестерский кодекс» Леонардо да Винчи, тетрадь, содержащая научные записи и наброски этого гениального человека, столь неутомимого в своем стремлении постичь все тайны мироздания. Это была самая дорогая из когда-либо проданных на аукционе рукописей: за нее было заплачено тридцать миллионов долларов. Ее приобрел Уильям Генри Гейтс-третий, более известный как Билл Гейтс. Я помню, как разговаривал с аукционистом, проводившим эти торги. «Он даже не видел рукопись, не явился лично, чтобы взглянуть на нее, – купил просто вслепую», – сказал он мне. Думаю, он испытывал некоторое сожаление, как и я. Прочел ли эту рукопись ее новый владелец, полистал ли ее хотя бы, попытался ли расшифровать эти записи, эти наброски, сделанные рукой гения? А как насчет Карла Лагерфельда, известного библиофила, модельера «Шанель»? У него была библиотека, насчитывавшая триста тысяч томов, он приобретал по сотне книг в день. Сто книг ежедневно! Сто книг для человека, у которого никогда не будет времени их прочесть! Сто книг, оставшихся без читателя! Сиротливых, бесполезных, лишенных своего предназначения… Как только коллекционер говорит мне, что у него в библиотеке более пяти тысяч экземпляров, я теряю к нему уважение. Мне становится ясно, что никакой это не читатель, а просто обманщик, обычный охотник за книгами, жаждущий лишь накапливать и обладать.
– Почему именно эта цифра?
– По моим подсчетам, это максимальное количество книг, которое человек может прочесть за жизнь. Вот представь, что ты пристрастился к чтению в десять лет, а теперь тебе шестьдесят. Сколько книг ты мог бы прочитать за пятьдесят лет? При среднем темпе две книги в неделю получается сто книг в год и пять тысяч за пятьдесят лет. Ты точно не хочешь абсента? – спросил Алистер, налив себе последний бокал и поставив пустую бутылку на пол.
Я отрицательно покачал головой и посмотрел время на телефоне. Алистер никуда не торопился; просто ему нужна была компания или внимательный слушатель, чтобы выговориться.