– Нет уж, увольте,– беспечно возразил Митя, – Жизнь и без глубоко моральных и нравоучительных книг достаточно хороша. Исключая стихи.
– Особенно скабрезные, верно, Митенька? – иронично спросила Мари.
Митя расхохотался и знаком велел
Илюшке, прислуживавшим за столом, принести ему вторую порцию мороженого.
После обеда Мари и Ольга вышли в сад.
– Пойдём подальше от дома,– сказала Мари,– Когда у Мити такое настроение, он невыносим.
– Да, у твоего брата характер не из легких,– потвердила Ольга, беря Мари под руку.
– Маменька считает, что женитьба на хорошей девушке изменит его,– усмехнулась Мари,– Странно, что она ещё верит в это.
Девушки присели на скамейку у пруда. Пруд этот сделан согласно веяньем моды того времени, когда сады и парки для прогулок верхом стали принимать вид, близкий к дикой природе. Хотя эти парки были результатом труда целой армии
садовников. Скамейки, расставленные в хорошо продуманном беспорядке, так и манили на отдых, мелодично шумела вода в чашах- фонтанах, в прудах, обложенных камнем, плескались рыбки. Здесь девушки любили гулять больше всего, они мечтали, строили планы, обсуждали молодых людей, читали новые книги.
Ольга посмотрела на Мари:
– О чем ты молчишь, скажи мне? Почему у меня возникает такое чувство, что ты мне не все рассказываешь? Это связано с Сашей Федоровским?
– Ах, нет, дорогая! Саша здесь вовсе не при чем. Дело в другом. Я действительно о многом не говорила, но только потому, что в это сложно поверить.