Новый брак, похоже, оказался не слишком счастливым для обоих.
Впрочем, определенная доля вины за это лежала на самом Цезаре.
Активно включившись в борьбу за высокую должность, он много времени проводил в разъездах, отсутствуя дома неделями и месяцами.
В скором времени он победил на выборах и стал верховным жрецом, что сделало его еще более занятым человеком.
Стремясь заручиться поддержкой низов, он устраивал бесплатные обеды, гладиаторские бои и театральные представления.
Своих денег на эти цели у него не было, отцовское наследство, не слишком крупное, давно было истрачено, но Цезарь без колебаний расходовал огромные суммы, взятые в кредит, твердо веря, что в будущем это окупится сторицей.
По долговым распискам он уже задолжал около полутора тысячи талантов, что являлось баснословной суммой даже для привыкшего к роскоши Рима.
Что же оставалось делать в этой ситуации его красавице-жене, молодой и здоровой особе, склонной, как и все римские аристократки той эпохи, к утонченным наслаждениям?
Спустя какое-то время, в Риме заговорили о том, что у Помпеи завязался роман с Публием Клодием Пульхром, знатным и богатым патрицием из рода Клавдиев.
Клодий, кстати говоря, тоже мечтал, подобно Цезарю, о блистательной карьере и неограниченной власти, но только путь к успеху видел для себя иным.
В ту пору все мало-мальски значимые должности в Риме были выборными. Основная же масса голосов принадлежала так называемой “черни”, которая в силу конкретных обстоятельств могла высоко вознести либо же мгновенно низвергнуть любого политика, невзирая на его былые заслуги или, напротив, ошибки.
Аристократы ненавидели “чернь”, но трепетали и заискивали перед всесокрушающей мощью этой непредсказуемой стихии.
В моду вошли демагогия и популизм, эскалация ничем не подкрепленных обещаний и элементарный подкуп избирателей.
Клодий, несмотря на свою молодость, как раз и был истинным артистом, удачливым мастером по этим играм с римской беднотой, требующей “хлеба и зрелищ”.
В погоне за популярностью он выступал за бесплатную раздачу хлеба, обещал полные гражданские права вольноотпущенникам и рабам и даже заявил, что мечтает перейти из сословия патрициев в плебеи.
Подобные лозунги делали свое дело, и многие в бедных кварталах считали Клодия славным малым и своим заступником.