Немного подвигав грани артефакта, я удивленно взглянул на Антона.
– Занятная штука… А что это вообще такое?
– Все детали артефакта обладают магнитными свойствами. При изменении их взаимного расположения меняются и параметры общего магнитного поля. Возможно, кроме магнитного поля, есть еще что-то, о чем мы пока не знаем. Мы считаем, что это навигатор – прибор, позволяющий перемещаться между мирами. Изменение взаимного расположения деталей определяет параметры настройки на тот или иной конкретный мир. Но как им пользоваться, мы пока так и не разобрались. Когда ходим в зоны, берем его с собой. Иногда он на это отзывается.
– Как именно?
– Один раз все его грани неожиданно склеились. Уже дома мы попытались сдвинуть, сорвать их тисками. В итоге сломали тиски, но сдвинуть грани не смогли. К слову, повредить, поцарапать его очень сложно, артефакт покрыт какой-то защитной пленкой. Дальше мы его решили не мучить, оставили в покое. А во время очередного визита в зону он вдруг снова расклеился. Как видишь, совершенно целенький – хотя мы с Калиной вдвоем крутили тиски.
– Непонятно, как он сделан… – сказал я, продолжая разглядывать артефакт. – Я по профессии много вожусь с металлом, но сделать подобную штуку не смог бы. Просто непонятно, на каких станках можно все это высверлить и отфрезеровать.
– Именно, – согласился Антон. – Мы показывали его специалистам. Они не смогли сказать, по какой технологии и на каких станках он сделан. В нашем мире это просто невозможно. Кстати, а кто ты по профессии?
– Ювелир. Точнее, дизайнер ювелирных изделий, но занимаюсь и собственно ювелирным делом. Да, занятная штука… – я с неохотой вернул артефакт Антону. – И часто в зоне можно найти подобные вещицы?
– Довольно редко. Особенно теперь.
– То есть?
– Наибольший период активности зон был в середине восьмидесятых – начале девяностых годов. Кто успел на этот праздник, смог многое узнать и повидать. Мы застали конец этой активности, теперь вот ждем, пока зоны оживут вновь.
– То есть сейчас там ничего нет?
– Я этого не говорил. Просто сейчас встретить в зоне что-то аномальное на порядок сложнее, чем раньше. В то же время, мы знаем, что в ближайшие годы зоны снова начнут оживать, и готовимся к этому. К сожалению, – тут Антон сделал паузу, – готовимся не одни мы.