На первых курсах Есаулов стал сотрудничать с разными печатными изданиями, попутно на «факультете общественных профессий» получил дипломы радио- и фотожурналиста. Работа нравилась, но цинизм журналистской среды, сопоставимый, по словам Ивана Андреевича, разве что с партийным, отвратил его от первоначального намерения посвятить жизнь журналистике. Так и состоялся переход к научной (литературоведческой) карьере…
На третьем курсе Есаулов стал председателем Научного студенческого общества филологического факультета. В этом качестве он с большим энтузиазмом организовывал масштабные всесоюзные научные конференции, на которые в далекий сибирской город приезжало достаточно много студентов из других университетов страны (и не только РСФСР). Выходили и тезисы студенческих выступлений (в прилагаемой библиографии не учитываются). Несколько раз Есаулов отказывался от предлагаемого ему членства в КПСС (как отличнику, ведущему «здоровый образ жизни» студенту, да к тому же и с «рабочей» графой в трудовой книжке, что, очевидно, как-то «закрывало» фамильную неблагонадежность), отговариваясь «неготовностью» и организацию студенческой науки выдавая за «общественную» работу («чтобы отвязались»). Этот отказ был дан в то самое время, когда большинство, напротив, жаждало вступить в партию, отлично понимая, что именно нужно для успешной карьеры.
На третьем же курсе, будучи к тому времени уже именным стипендиатом, отказался и от предложенного ему перевода в Ленинградский университет (как он потом рассказывал, «из высокомерия»), в частности, поскольку не хотел «терять» год (условием перевода была необходимость перейти на курс раньше, и тем самым закончить учебу на год позже). На старших курсах, выступая на межвузовских студенческих конференциях, получал дипломы за лучшие доклады (в том числе в Московском и Ленинградском университетах), а также был отдельно отмечен дипломом Минвуза СССР во Всесоюзном студенческом конкурсе на лучшую научную работу по филологии [См.: Дарвин 1984: 90].
В 1983 году поступил в аспирантуру того же университета, избрав для себя наиболее «нейтральную» (по отношению к «идеологии») специальность – теорию литературы (научный руководитель – Валерий Игоревич Тюпа). Хотя кандидатская диссертация была написана не только в срок, но и досрочно и дальше никогда не «дорабатывалась», по не вполне понятным до сих пор ему самому причинам защита затянулась – до 1989 года. В конце концов диссертация на кафедре теории литературы МГУ (где позже и состоялась защита) попала в руки Валентина Евгеньевича Хализева, который в своем отзыве высоко оценил научные возможности соискателя, подчеркнув, что работа значительно превосходит обычный уровень кандидатских исследований. Юрию Борисовичу Бореву, который готовил отзыв ведущей организации (ИМЛИ), исследование понравилось настолько, что он тут же предложил соискателю написать две главы – о целостности литературного произведения – в предполагавшейся коллективной монографии (предложение не реализовалось).