– Прости меня, – наконец выдавил из себя князь. – За брата. Моя вина. Мне и расплата.
– Да разве я вас виню? – удивилась такой покладистости Лесава. – С больной головы на здоровую не перекладывают.
– Пойдем до дома провожу, – предложил Белогор. – На всякий случай. Или ты на княжеском дворе живешь?
– Не княжеских мы кровей, – усмехнулась Лесава и, боясь показать удовольствие от предложения князя, отвернулась. – Проводите, коли делать нечего.
Князь засмеялся, и Лесава ответно улыбнулась.
– Делать, может, и есть что, но и загладить вину хотелось бы.
– А живу я на самой окраине, у леса, – тихо сказал Лесава и сделала пару шагов.
Оглянулась. Князь смотрел на нее без улыбки. Его серые глаза словно о чем-то ее просили, словно звали. А еще была в них грусть и усталость. Лесава смутилась. Подождала, пока князь поравняется с ней, и медленно вышла из ворот.
– Не боитесь, что вас невеста ваша увидит? – с намеком спросила она.
– Я не делаю в жизни ничего, за что было бы стыдиться, – так же тихо ответил Белогор.
– Это правильно, – одобрила его Лесава. – Как подумаю о людях, у которых на душе грехи лежат, и жалко их становится. Мне бы совесть, кажется, и ночи не дала проспать, всю истерзала. И как это люди живут с такой тяжестью на душе? Живут и в ус не дуют?
– Разные есть люди, – спокойно рассудил Белогор.
– Точно. Разные, – поддержала его Лесава. – Разные люди, как разные деревья в лесу. Одни прямо растут, а другие вкривь идут. И, казалось бы, ничто не мешает им так же ввысь идти, ан нет – так порой раскрючит, что смотреть страшно… – Белогор смотрел на девушку со странным выражением на лице. – Или неправильно я говорю?
– Нет, все правильно. Просто удивительным мне показалось…
– Что?
– Ничего, – тряхнул кудрями Белогор. – Так почему же люди разные?
– Может, это заложено в природе их? – предположила Лесава. – Вот, скажем, лох. Он же всегда такой…
Они пошли дальше по улице, рассуждая о разнице между деревьями и людьми. Говорили о лесе, а казалось, что совсем о другом говорили. Не словами перебрасывались, а лесные ягоды в рот бросали. Никогда прежде ни с кем не было Лесаве так вкусно разговаривать. Так бы и шла она и смаковала эти ягоды. Сладкие, как малина. Душистые, как земляника. Кислые, как клюква. Сочные, как смородина. Целая россыпь ягод в лукошке. А князь смотрел на нее своими внимательными серыми глазами, и Лесаве хотелось, чтобы улица, по которой они шли, протянулась до самого горизонта, где зеленый луг смыкается с голубым небом.