Торгующий на блошином рынке, некогда вежливый, услужливый мальчик с пронзительными серо-зелеными глазками – симпатизируя ему, я только у него и покупал пальчиковые батарейки, ушные палочки и деревянные зубочистки – превратился в умелого и оборотистого бизнесмена, владельца большого земельного участка с целым комплексом строений и гаражом на несколько автомобилей.
Правда, жить он почему-то предпочитал в своей городской квартире, в поместье наведываясь лишь время от времени.
Участвуя в различных мероприятиях, проводимых администрациями разных уровней, я встречал его заседающим в президиумах и с трибун приветствующим тех, кого в тот момент нужно было поздравлять и приветствовать. Его теперь большая, раздавшаяся фигура облачалась в недешевые костюмы, пошитые не иначе как в авторских ателье. В нем изменилось все, но особенно его некогда пронзительные глаза. Нет, они все так же смотрели на мир, оставаясь все того же серо-зеленого цвета, но только взгляд их из пронзительного, вызывающего сочувствие стал холодным и равнодушным. Словно прозрачная стена, через которую ничего не проникает внутрь и не выходит обратно. И еще я не помню, чтобы он хоть когда-нибудь улыбался, – ни сейчас, ни в детстве.
Казалось бы, вот он – завидный жених и понятная цель для девиц, желающих составить партию состоятельному мужчине. Но ни одна из тех, кто решились связать себя с ним семейными узами, так и не смогла ужиться под одной крышей с этим человеком. Через какое-то непродолжительное время очередной брак распадался. Узнавая ближе этого богатого и влиятельного бизнесмена, женщины бежали от него опрометью. Заветная мечта преуспевать и стать богачом превратила некогда милого, доброго юношу в современного «господина Скруджа».
– Да, это мой супруг, – подтвердила Анна. – Вместе мы прожили почти десять лет. У нас общий сын Ванечка. Очень хороший мальчик, мягкий и ласковый. Я всю себя посвятила тому, чтобы он рос именно таким, каким я мечтала его вырастить.
Для меня было откровением, что кто-то сумел-таки найти общий язык с «господином Скруджем» и даже родить ему ребенка. В моем представлении, десять лет в браке с таким человеком – это невероятно долгий срок.
– Сама я учительница, – продолжала Анна, – преподаю в средней школе. Год назад, – на ее на глазах появились слезы, – я заболела. Очень тяжело. Болезнь прогрессирует. Нет-нет, не надо меня утешать. К вам я приехала не за утешением. И все понимаю, не я первая, не я последняя. Меня страшит только одно – сама мысль, если я сейчас умру, что вырастет из моего Ванечки.