Имя 16-летнего Михаила Романова зазвучало сразу же, причем со стороны «черной» части Собора и вовсе не по причине знатности претендента. Самыми родовитыми боярами в это время были Мстиславские, в их жилах текла кровь и Рюриковичей, и польско-литовских королей Гедиминовичей. От Рюрика вели свое происхождение и все потомки удельных князей, но только не Романовы. Решающий критерий был другой – близость к прежней династии. Михаил приходился двоюродным внуком Ивану Грозному по линии его первой жены Анастасии и двоюродным племянником Федору Иоанновичу. Именно это стало притягательным для простых людей.
А вот бояре выступили резко против Михаила. Его не хотел видеть на троне даже дядя, Иван Романов-Каша. Аристократия тем не менее не смогла выставить альтернативную фигуру из собственной среды. Кто-то из возможных претендентов погиб, кто-то находился в плену или дискредитировал себя связями с интервентами. Знать ухватилась за кандидатуру шведского Карла Филиппа. Тут уж возмутились служилые, казаки: одних чужеземцев еле выгнали и что теперь, звать других? Страсти накалились. Пользуясь ситуацией, объявились сторонники новых кандидатов – Трубецкого, Черкасского, Воротынского, «воренка».
Возникшие шатания и разброд Собор преодолел беспрецедентным образом – большинством голосов отправил всех бояр… «на богомолье». Без них было принято первое общее постановление: не искать на царство чужеземцев и самозванцев. В результате для Романовых открылась прямая дорога к престолу. Роль их предвыборного штаба играло подворье Троице-Сергиева монастыря. Здесь собирались «многие дворяне и дети боярские и гости многих разных городов и атаманы и казаки». Сюда же потянулась и часть аристократов – Черкасские, Лобановы, Троекуровы, Вешняковы, Шереметевы.
После раздоров Смуты Михаил Романов устраивал всех еще и потому, что не принадлежал ни к одному лагерю, ни с кем не имел личных счетов. Его отец Филарет снискал огромный авторитет у патриотов своей мужественной позицией в посольстве к Сигизмунду, отказом принять капитуляцию. В феврале на заседании Собора первую «выпись» с предложением Михаила на царство подал от Дона атаман Филат Межаков. За ним с аналогичными инициативами выступили служилые города Галича, келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын, калужский купец Судовщиков. Это была предварительная фаза избрания. Делегатов распустили на две недели – проведать, поддержит ли их выбор «вся земля».