Небольшая группа сотрудников Центра управления полётами, журналистов и любопытных зрителей выстроилась полукругом у установленного периметра. Тишина, воцарившаяся, когда они впервые увидели состояние Солстиса, теперь уступила место взволнованному гулу и аплодисментам. Сквозь громкоговорители Делакруа слышала, как диктор перечисляет заслуги миссии: «Первое в истории человечества экспериментальное судно, достигшее скорости, близкой к световой, возвращается после шести месяцев в глубоких космических просторах… Под командованием Санаа Делакруа и отобранного ею экипажа из лучших научных и инженерных умов…»
У Делакруа сжалось в животе. «Лучшие». «Самые отважные». Эти слова казались пустыми – пиар-обёрткой, маскирующей, насколько близко они подошли к катастрофе. Тем не менее, она сделала вежливый кивок, ступая на трап. Её тут же обдало прохладным, чуть влажным воздухом Земли, в котором ощущался запах озона и сжённого топлива двигателей.
Рао шёл следом, с полуулыбкой на лице, будто не верил, что они и впрямь не разбились при посадке. Ли-вэй застыла на верхней площадке трапа, вглядываясь в горизонт. Заходящее солнце бросало ломаные тени на далёкие строения, окрашивая их в золотой и глубокий фиолетовый. Её тихий шёпот донёсся до Делакруа сквозь лёгкий ветер:
– Как же хорошо вернуться домой… – сказала она почти себе самой.
Эти слова отозвались в душе Делакруа. Дом. Она осторожно коснулась нефритовой фигурки в кармане, словно проверяя, на месте ли она.
Они спустились к основанию трапа, где их уже ждали несколько техников наземной команды в оранжевых комбинезонах. Сажа лежала пятнами на их щеках, защитные очки были сдвинуты на лоб, а взгляды отражали явное потрясение при виде повреждённого корпуса Солстиса. За спинами техников к ним быстро приближалась доктор Эстер Кейн – известный психолог из ведущего Института психического здоровья, в сопровождении двух представителей Центра управления полётами.
Делакруа узнала Кейн издалека: коротко подстриженные волосы, строгий, но добрый взгляд и кожаный блокнот, который та всегда держала у боку. На лице Кейн играла вежливая, хотя и несколько натянутая улыбка. Делакруа прочла в отчётах, что Кейн назначена для оценки психологического состояния экипажа после полёта, и внутри у капитана мелькнуло лёгкое чувство настороженности.