А пока экран консоли оставался в режиме ожидания, а несоответствие веса так и не было исправлено: гул вентиляторов охлаждения заглушал его слабое, приглушённое сигналом приоритетов предупреждение.
* * *
Через несколько минут вокруг недавно приземлившегося экипажа образовалось небольшое скопление людей. Несколько сотрудников Центра управления полётами протянули бутылки с водой – в ней ощущался лёгкий привкус минералов от системы очистки. Делакруа вспомнила запах рециркулированной воды на Солстисе, но эта казалась чуть более свежей и чистой. Она не заметила, как опустошила половину бутылки, пока горло не перестало саднить.
Вскоре она увидела Ли-вэй, прислонившуюся к стопке ящиков с припасами и глядящую на мигающие огни взлётно-посадочной полосы.
– О чем задумалась? – спросила Делакруа, подойдя к ней.
Ли-вэй колебалась:
– Я так долго представляла себе Землю издалека… Забыла, как сияют огни на горизонте в сумерках. Тут всё… живое. Волей-неволей начинаешь скучать по таким мелочам, когда их нет рядом.
Делакруа кивнула, вспомнив, как её мать говорила похожими словами: «Ты по-настоящему оценишь Землю, только когда тебе придётся её покинуть». Стараясь снять напряжение с плеч напарницы, она добавила:
– Можем вдоволь насладиться этим видом, Ли-вэй. Остальные проверки можно отложить до завтра.
Постепенно аплодисменты и оживлённые разговоры стали затихать, люди расходились по своим делам или возвращались домой. Остальные члены экипажа – Рао, Рассел и несколько техников с наземной команды – уже направлялись по коридорам космопорта на первый краткий разбор полёта. Поднялся лёгкий ветер, и с ним вернулся тонкий запах реактивного топлива и солёной морской влаги.
Спустя недолгое время Делакруа оказалась в небольшом пресс-уголке. Ряды переносных стульев были расставлены перед импровизированной трибуной у грузовых ворот. Несколько журналистов слонялись рядом, настраивая дроны-камеры или негромко переговариваясь. Резкий верхний свет придавал обстановке стерильный вид.
Она подошла к микрофону, сердце стучало так же сильно, как и во время полёта – и одновременно росло нежелание выступать на публике. Под гул рассаживающихся людей она прочистила горло.
– Добрый вечер, – начала капитан, чувствуя, как чуть дрожит голос. – Мы рады сообщить, что Солстис