Каюта представляла собой помещение площадью шестнадцать квадратных метров. Слева от двери находилась орто-кровать и шкаф. Справа душевая кабинка и санузел. Напротив входа – стол, скользящее кресло, большой монитор и многоканальный ресивер с голосовой функцией. В нижней правой части экрана светились текущие параметры: земное и гипер-время, температура, влажность, давление, уровень кислорода и показатель искусственной гравитации командного отсека.
Аджай отпил из бутылки и улёгся на кровать. Усталости он не чувствовал, время его вахты ещё не подошло. Почему не воспользоваться свободными часами по своему желанию? Сейчас смена Виктора. Через шесть часов наступит его время дежурства. И так до конца тридцатого дня по земному исчислению. В следующем месяце на дежурство заступят Рой Хилл – электронщик и Глеб Власов – космонавигатор, помощник капитана. Пока что они погружены в гиперсон, как и сто сорок восемь рабочих-вахтовиков в пассажирском отсеке корабля. Но они будут находиться в анабиозе до момента выхода звездолёта из подпространства. А Рой и Глеб проснутся уже через 286 часов, чтобы принять дежурство на «мостике». Тогда Аджай и Виктор проведут свой месяц в гибернации.
Хантри прижал подушку к спинке кровати и приподнял под голову.
– Лала, включи Дхрупад.
Раздались звуки тампуры. Свободный поток мелодии раги наполнил помещение, создавая атмосферу покоя и умиротворения, унося мысли Аджая за десятки световых лет в его детство. В родной Тамилнад, в отроги вечнозелёных гор Палаги. Из всей своей жизни, детство он любил больше всего, потому, что тогда можно было мечтать. И, улёгшись на мягкую траву у небольшой чистой речушки без названия, маленький мальчик мечтал о далёких звёздах, которые так ярко светили ночью в тёмном и бескрайнем небе. И, можно сказать, что его мечты сбылись, если не считать того, что Аджи хотел открывать новые миры и планеты, а в реальности работал бортинженером на Гипер-флоте. Никаких тебе приключений и опасностей, которые он представлял в детских грёзах. Обыденная, хотя и престижная работа.
В плавную и лёгкую музыку раги вдруг проник настойчивый, прерывистый звук. Он раздавался невпопад мелодии, нарушал гармонию аккордов, резал слух своей тревожной тональностью. Будто Аджи поймал летающего жука-черепашку, и тот жужжал, пытаясь выбраться из кулака на свободу. Хантри очнулся от дрёмы. Зуммер! Зуммер передающего устройства! Неужели он проспал свою смену!?