В комнате царит таинственный полумрак, и все видится волшебным, как в детстве.
Я знаю, что в таком состоянии, в каком Ника находится сейчас, она не сможет уснуть, поэтому просто терпеливо ее жду. Широко расставляю ноги, облокачиваясь на диван. Подкатываю рукава рубашки до локтя. И расстегиваю несколько верхних пуговиц.
А вскоре за спиной слышатся легкие едва различимые шаги, и я невольно оборачиваюсь, впечатываясь взглядом в изящный силуэт. Простое, но стильное платье превращает хорошо знакомую мне девчонку в самую настоящую принцессу из сказки.
Или это у меня сегодня такой настрой?
– Присоединяйся.
Зову я Нику, когда она нерешительно застывает в паре шагов от меня, и принимаюсь изучать ее заново. Густые каштановые локоны. Высокий лоб. Ровный маленький нос. Губы идеальной формы – не большие и не маленькие. Кокетливая ямочка на левой щеке. И пронзительные небесно-голубые глаза.
Красивая она. Очень. Хоть наверняка в этом сомневается после измены мужа. А я вот в толк не могу взять, как можно было променять ее на кого-то другого?
Нарекаю мысленно ее благоверного ослом и дебилом и, залипнув на точеный профиль, не сразу реагирую на Никино извинение.
– Еще раз прости, что сломала тебе все планы…
Подобрав под себя ноги, Вероника заламывает от волнения запястья, а мне хочется как следует встряхнуть ее за плечи и велеть, чтобы навсегда исключила из лексикона слово «прости». Но я ни делаю ни первого, ни второго.
С шумом выпустив воздух из легких, я осторожно, но требовательно обхватываю пальцами ее подбородок и заставляю повернуться ко мне.
– Ника, ты знаешь меня, как никто другой. Если бы я не хотел находиться рядом с тобой, я бы нашел тысячу и один способ, чтобы здесь не находиться.
Проговариваю все это четко и внятно по слогам, надеясь, что Ника усвоит, наконец, прописную истину и перестанет чувствовать себя виноватой, а сам тону в ее пронзительных омутах.
Аквамариновый водоворот затягивает меня все глубже и глубже. Тащит на самое дно. И на секунду мне даже кажется, что я не смогу выплыть. Тону в них, захлебываясь, и не хочу спасаться.
Не вырываясь из моего захвата, Солнцева что-то мне отвечает, но я не могу различить ни единого звука. Завороженно смотрю, как она облизывает приоткрытые губы, и непроизвольно сокращаю и без того крохотную дистанцию, разделяющую нас.