Самым полезным инструментом оказался смартфон неведомой китайской марки «Сиванму», купленный пару лет назад в Пекине. Огневский под завязку набил устройство записями лекций на русском и английском, скаченными с торрентов. Решил начать с истории, отечественной и мировой. Увлекательно, относительно несложно и, в отличие от физики или биологии, не требует формул и схем, так что можно поглощать все в аудиоформате.
Теперь, тащась в вагоне на работу, он слушал, как в наушниках профессора вещают о противостоянии Афин и Спарты, Отечественной войне 1812 года и Карибском кризисе. Это делало часы, проведенные под землей, куда интереснее.
«Мои университеты…» – подумал Андрей, глядя на сонную физиономию худощавого клерка-китайца, устало прислонившегося к стене вагона.
Сейчас голос в ушах сообщал:
«После победы над Наполеоном царь Александр I возглавил идеологический блок, объединявший монархов Европы. Его назвали “Священный союз”. Идея состояла в том, что представители традиционных, “законных” царствующих домов объединяются против революционеров, республиканцев, а также узурпаторов вроде Бонапарта. Формально к Священному союзу присоединились практически все монархи Европы.
Александр, а после него Николай I, искренне верили в братство всех наследных династий. До такой степени, что в 1848 году Российская Империя отправила войска на подавление мятежа в Венгрии. При том, что бунтовали тамошние жители совсем не против Российской империи, а против Австрийской. За это Николай получил прозвище “жандарм Европы”…
Увы, с годами стало очевидно, что идеалы Союза принимает близко к сердцу один лишь русский царь. Спустя всего пять лет после венгерского инцидента, когда возник очередной конфликт с Турцией, большинство “братьев-монархов” выступили против России».
«Наше любимое занятие… – вздохнул Огневский. – Во имя светлых идей вписываться за народы, которые нас в гробу видали. А мы этому наивно удивляемся…»
Почти час он слушал про запутанную борьбу держав в XIX веке, глядя вниз на море черных голов китайцев. На блестящих волосах играли блики желтых вагонных ламп.
Вышел из поезда на станции Admiralty [Адмиралтейство. – англ.], в мощном людском потоке вынырнул из метро в раннее солнечное утро 2 марта 2011 года.
Деловой центр Гонконга был великолепен, как всегда: улетающее в небо стекло зданий, стильно оформленные фасады, витрины роскошных магазинов. Пахло одновременно цветами, дорогими духами и горьким выхлопом. А еще, конечно же, пряной кухней. Уличных забегаловок хватало даже в этом шикарном районе, дым с множества сковородок вился над тротуарами, щекотал ноздри бесконечной толпе пешеходов.