Подбородок Ясона опустился на грудь. Он о чем-то надолго задумался.
– Тебя что-то тревожит, Ясон? Мое состояние?
– Да, тревожит, – проговорил Ясон. – А что ты сам думаешь о нем?
– Мне тяжело. Ты же знаешь это чувство – страх причинить вред невинному. Я тридцать лет балансирую на грани, и вот переступил ее. После этого непросто вернуться к нормальной жизни. Иногда даже начинаешь завидовать "дикарям", их-то муки совести не мучают.
Торм тоже подошел к окну, остановившись в метре от старика. На улице солнце слепящими лучами заполняло весь мир, а здесь было темно и прохладно, как любил Ясон. Градусов пятнадцать – не больше, Торму было даже немного зябко. А наставник одет легко – рубаха из хлопчатобумажной ткани и такие же шорты. Сквозь белое полотно проглядывали его смуглые лопатки – вороньи кости на них торчат, как обрубки крыл у падшего ангела. И лицо чем-то похоже на лик обитателя адовых полей – коричневое, обожженное временем, с морщинами непреклонности по сторонам рта, и чем-то затаенным в глубине черных глаз. За те тридцать лет, что Торн знал наставника, он почти не изменился.
– Я беспокоюсь о тебе, – продолжал Ясон, – Если бы речь шла о простом человеке, все было бы проще – из тысяч, страдающих упадком духа, лишь один решится на самоубийство. Но у нас это проблема нравственного выбора: не хочешь жить, значит, не будешь. У тебя ведь раньше такого не было. Хотя трансы, к которым ты приходил с проповедью, случалось, умирали.
– Я предпочитаю называть их людьми. И до этого парнишки умер всего один.
– Но умер. Ты скажешь, что то был другой случай – "дикарь", дважды побывавший в колонии, да к тому же он сам напал на тебя, у тебя и выбора-то не оставалось. А этот мальчик – совсем юный, едва трансформировавшийся. Все так, но ведь оба они сами сделали выбор. Мальчишка мог бы сражаться с тобой, как тот "дикарь". Мог просто уйти.
– В том-то и дело – мог, но предпочел пустить себе пулю в висок. Я убедил его в ничтожности его существования. Но не смог дать надежды.
Ясон развел руками, кожа на его ладонях была розовой и юной, словно у младенца – в контраст с коричневой корой, покрывавшей тыльные стороны кистей:
– Ошибки случаются у всех. Вопрос в другом – насколько эта трагедия повлияла на твои способности? Пора ли тебе уходить из наставников или ты еще можешь принести пользу? К счастью, ответ очевиден – раз есть сны, значит, уходить тебе пока рановато. Когда ты едешь?