Фридрих тоже закурил и снова задумался. В голове был только один вопрос. Нельзя ли взять имплант с мёртвого человека и вживить в этого русского?
– Wie heißt der Finne? (Как зовут этого финна?) – спросил Ульрайх.
– Sein Name war Otto Makkanen. (Звали. Отто Макканен.) – отвечал Майер.
Фридрих Ульрайх размышлял ещё около пяти минут, а потом, когда сигарета закончилась, он сказал:
– Rufen Sie diese Ärzte an. Gehen wir zu diesem Finn. (Зови этих врачей. Идём к этому финну.)
Франц Майер растоптал сигарету и, вскинув правую руку вверх и получив ответный аналогичный жест, отправился обратно в специальную лабораторию Фридриха Ульрайха. Когда он в неё вошёл, врачи как раз заканчивали вводить слабительные в русского парня.
– Meine Herren, machen Sie Schluss und gehen Sie zu Otto Makkanen im 27. Bezirk. (Господа, заканчивайте и направляйтесь к Отто Макканену в 27 палату.) – сказал Гауптшарфюрер.
– Er starb. (Он же умер) – ответил один из докторов.
– Herr Standartenführer befahl, zu ihm zu gehen. (Господин Штандартенфюрер приказал идти к нему.) – сказал Франц Майер.
– Okay, wir sind in 5 Minuten da. (Хорошо, через 5 минут будем на месте) – ответили врачи.
– Großartig. (Отлично) – сказал Гауптшарфюрер.
Через 5 минут четверо господ пришли в 27-ую палату, где лежал финн. Технически, он всё ещё был жив. Сердцебиение ещё чувствовалось, но очень слабое. Его дыхание было тихим и неровным, словно шепот последних прощальных слов, которые он не успел произнести. Глаза его, прежде исполненные силы и страсти, теперь отражали лишь тень уходящей жизни. В темных волосах умирающего играли лучи заката, словно последние лучи надежды, слабо освещая его молчаливую скорбь.
– Er wird nicht überleben. (Он не выживет) – сказал один из врачей.
Фридрих Ульрайх всё-таки решился прямо спросить:
– Ist es möglich, das Implantat dieses Finnen zu nehmen und es in diesen Russen einzusetzen? Wir müssen experimentieren. Wir müssen es versuchen. (Можно ли взять имплант этого финна и вставить в того русского? Нам нужно проэкспириментировать. Мы должны пробовать.)
– Aber das ist ein Risiko, Herr Standartenführer. Die Wahrscheinlichkeit, dass der Russe stirbt, liegt bei 90 Prozent. (Но это риск, господин Штандартенфюрер. С вероятностью 90 процентов русский умрёт.) – предупреждал врач.