– Ладно, прощаю, – сказал он, прищурившись и глядя на неё с лёгким любопытством, как будто пытался разглядеть что-то за её колючим тоном. – Но давай спрячемся, пока ты не утонула окончательно. Или не решила ещё кого-нибудь сбить с ног – у тебя явно талант к этому, может, стоит развивать.
Он кивнул на кофейню через дорогу – маленькое заведение с запотевшими окнами и вывеской «Brew&Bliss», светившейся мягким жёлтым светом, как маяк в этом мокром хаосе улиц. Алина хотела отказаться – она не привыкла принимать помощь от незнакомцев, да и настроение было не для болтовни после всего, что случилось в этот день. Ей хотелось домой, в свою маленькую квартиру на окраине, где можно было бы завернуться в плед, включить какой-нибудь старый сериал и забыть этот кошмар, как страшный сон, который растворится к утру. Но он уже шагнул вперёд, подняв зонт так, чтобы укрыть её тоже. Зонт был тесным, с дырой в одном месте, через которую капли падали ей на плечо, и их руки почти соприкасались под этим хлипким укрытием, которое едва спасало от дождя. От него пахло мокрой тканью и чем-то ещё – кофе, табаком, а может, просто его одеколоном с лёгкой древесной ноткой, она не разобрала. Алина замешкалась, посмотрела на свои промокшие кроссовки, на лужи, которые ждали её впереди, и всё-таки пошла следом, чувствуя, как холод в ногах отступает под этим странным, но неожиданно уютным зонтом.
Они добежали до кофейни, дверь звякнула колокольчиком, и тёплый воздух окутал её, как мягкое одеяло, снимая часть напряжения с плеч. Внутри пахло корицей, свежесваренным эспрессо и немного выпечкой – за стеклом стойки лежали булочки с корицей, золотистые, с блестящей глазурью, маня своим видом и запахом. За прилавком стояла девушка-бариста, молоденькая, с длинной русой косой, лениво протирающая чашки белым полотенцем. Её взгляд скользнул по ним без интереса, будто мокрые посетители были тут обычным делом в такой вечер. Алина бросила сумку на соседний стул, стянула капюшон с головы, стряхнула воду с тёмных волос, которые тут же начали виться от влаги, и села за столик у окна, где дождь рисовал узоры на стекле, превращая огни проезжающих машин в размытые цветные пятна – красные, жёлтые, белые. Она провела рукой по лицу, убирая капли, и посмотрела на свои ладони – красные от холода, с мелкими каплями, которые не успели высохнуть, дрожащие от усталости.