Мороженое в вафлю накладывала тетушка в смешном чепчике и цветастом переднике. Такие передвижные мороженицы с велосипедными колесами и такие мороженные феи в чепчиках торговали в те годы по всему городу. Желанное яство фея накладывала небрежно, словно устала от бесконечного волшебства. Словно и не фея она была, а какой-то штукатур, бесконечно замазывающий брешь в стене. Но свежему взгляду действо казалось чарующим. Где-то в недрах тележки был морозильный отсек, и там, как амфоры, стояли круглые жестяные бадьи с мороженым. Целая сокровищница, кладези мороженого! Ложкой, обмакнутой в воду, фея стучала о стенки этих жестяных амфор, как на тамбуринах, а потом накладывала, утрамбовывала и обминала сладкую тягучую массу в хрупкий стаканчик. Взвешивала стаканчик на высоких весах с мечущейся чувственной стрелкой и отдавала мальчику. У которого за весь этот процесс, как у пса, сочилась изо рта слюна – так хотелось погрузить горячий язык в холодную, сладкую субстанцию!
Почему-то в те неиспорченные годы пломбир вспоминается желтым. Так же как сливочное мороженое белым, шоколадное шоколадным, крем-брюлле цвета подкопченной карамели, а небесно-голубое как мороженое фруктовое. Ныне, когда мальчик уже вырос и, радуясь уже их радости, покупает мороженое своим детям, он не перестает задаваться этим вопросом. И считает, что белый пломбир не может быть настоящим: он должен быть непременно желтым, цвета правильного сливочного масла, из которого изготавливается. А ему говорят: так устроен человек – в детстве и мороженое желтее, и шоколад шоколаднее, и колбаса мяснее, и трава зеленее, и деревья выше, и карусели восторженнее…
Кроме того, в годы его детства и вафельные стаканчики были всегда хрустящими и обязательно просыпались при укусе изо рта за ворот. С взрослением менялся и их размер: они стали казаться меньше и помещались уже в одной руке. А ведь было время, когда большой вафельный стаканчик с желтым пломбиром шапкой мальчику приходилось держать двумя руками. Нести его как олимпийский огонь. И редко когда доедать до размокшей, капающей сладким молоком корочки внизу. За него это делали папа, мама, бабушка или еще живой дедуля – в зависимости от того, кто был рядом и кто искренне радовался его счастью.
Правда, в тот майский день, когда он оказался в парке с отцом (что бывало нечасто), мороженое потекло в его руках не от избытка. Мальчик отвлекся. И забыл про то, что мороженое имеет свойство быстро таять на солнце. Детское сердце такое: эмоции переключаются быстро. А здесь к тому же он увидел джинна.