Варвара Григорьевна нервно прикусила губу.
На стол подали чай и пышный бисквит. Поедая лакомство Крысина, чуть не пустила слезу: очень вкусно!
Она взглянула на кружку. Может, где-нибудь есть трещинка? Чашка, расписанная полевыми цветами, оказалась новехонькой.
С Крысиной чуть не случился удар. На лбу выступила испарина и дышать сделалось тяжело. Новые соседи же, мило разговаривали и делились впечатлениями о доме, восхищались городком и его природой.
Крысина жалко улыбалась и кивала в ответ. Превозмогая тяжесть участи, внезапно на нее свалившейся, она с трудом подняла глаза и посмотрела на хозяев дома, как будто умоляя, наконец, показать скрытые несовершенства.
Михаил Семёнович и Нюра Ивановна были, скорее всего, ровесники: им, примерно, по лет сорок. Михаил Семёнович приятной наружности, с ослепительной улыбкой и белоснежными зубами. Роста среднего. Волосы на голове уже начали редеть, но на несчастье Крысиной, его это не портило.
Супруга Лапко – худенькая, светловолосая дама, с большими круглыми глазами – настоящий ангел. При виде такого врача, пациент и без медикаментов выздоровеет. Что не случилось с Варварой Григорьевной, потому что от этой мысли, камушки в её желчном пузыре болезненно зашевелились.
Нюра Ивановна, словно бабочка, порхала вокруг гостьи, чтобы угодить. Но делала это по-доброму, потому что была гостеприимной хозяйкой.
Крысина отчаялась. Она хотела было встать и уйти восвояси, да навеки проклинать злосчастных соседей, а потом вызвать Алёшку и слушать его пьяные бредни. Но тут, Нюра Ивановна пошла на кухню за чайником. На ней была лёгкая, ниже колен летняя хлопковая юбка. Крысина же, словно змея, вытянула вперёд шею и, сильно щурясь, внимательно стала рассматривать ноги хозяйки.
«Голени!» – подумала она и подскочила на диване.
– Все в порядке? – забеспокоился Михаил Семёнович.
– Они толстые! – возбуждённо воскликнула Крысина и вся раскраснелась от восторга.
– Э-э-э… – промычал Михаил Семёнович.
– Ах, это я о своём! – Крысина стёрла пот со лба.
Дыхание ее замедлилось, потливость прошла и, удобно устроившись на диване, который теперь не казался таким уж мягким, расплылась в широкой самодовольной улыбке.
Соседи ей нравились все больше и больше, а когда со второго этажа спустилась их дочь, Крысина окончательно решила, что станет здесь постоянной гостьей.