Надя Лапко оказалась совсем не похожа на родителей, Варвара Григорьевна скорее бы поверила, что ее удочерили. Наде было пятнадцать лет. Она поздоровалась с гостьей и, скромно опустив глаза, села в кресло. Девочка почти не улыбалась и, казалось, вот-вот заплачет. Она была обычным миловидным подростком, а Варвара Григорьевна увидела меланхоличную, очень полную и тучную девицу в мешковатом безразмерном платье. В девочке она не обнаружила ничего ни от Нюры, ни от Михаила: волосы грязно-рыжие, длинные, но жиденькие, карие глаза слишком маленькие, а нос такой курносый, что ноздри видны.
«Очаровательная хрюшка!» – про себя воскликнула Варвара Григорьевна.
Настроение Крысиной поднималось на глазах. Она уже и простила восхитительный бисквит хозяев, ведь лучше, чем она никто не приготовит кексы с цукатами. Когда Лапко принялись расспрашивать Крысину, та ещё больше осчастливилась.
– Варвара Григорьевна, мы с супругой слышали, у вас есть сын и дочь. Почему же они не здесь? Мы желаем познакомиться. К тому же Надя не прочь пообщаться. – Заметил Михаил Семёнович.
Крысина мельком глянула на девочку. Та явно не солидарна с отцом. Странно, как она вообще говорить умеет!
– Спешу вас поправить, Михаил Семёнович, сын у меня один! – Она горделиво ткнула себя в грудь. – Его зовут Серёжа. Ровесник вашей Наденьки. – Провозгласила Крысина.
– Но кто же та милая девушка с длинными распущенными волосами? – Удивлённо спросила Нюра Ивановна. – Я видела ее у колодца. Она стояла босая! Я так удивилась, а она улыбнулась нежно-нежно и пошла себе дальше! Я слышала, она живёт у вас.
Крысина вдруг закашлялась и брызги чая, словно змеиный яд, полетели в лицо Нюры Ивановны.
– Ой, простите, ради бога! – извинялась она. – Просто, как слышу про эту девку нечесаную, так плохо становится!
Нюра и Михаил переглянулись, а гостья продолжила:
– Девицу, которую вы видели, моя приемная дочь, но я ее таковой не считаю. Только ради памяти покойного супруга, дозволяю ей жить у меня. – Сказала Варвара Григорьевна дрогнувшим голосом и салфеткой промокнула сухие глаза.
– Она показалась такой милой. – Расстроено сказала Нюра Ивановна.
– В этом-то и беда. Показалась. На самом-то деле, ведьма ведьмой. У любого жителя спросите, они вам ответят.
– Как же она у вас оказалась? – спросил Михаил Семёнович.