Но с тех пор прошло целых четыре года – и вот, он вырос, белый город посреди степи.
– Так в чем же дело? – так, кажется, сказал тогда отец, и они решили:
– Мы уезжаем!
А дальше все завертелось и решалось очень быстро. Отец и мама быстро уволились и в последующие две недели, отрабатывая положенные по закону рабочие дни, решали свои проблемы, среди которых главной была: отсутствие денег. Мои родители никогда не старались отложить «на черный день», а то немногое, что оставалось, тут же уходило на какие-нибудь непредвиденные расходы. Вот и сейчас все деньги были израсходованы на мамин отпуск.
И тут маме пришла в голову, как ей показалось, прекрасная идея. Перед тем, как вселиться в нашу квартиру, состоящую из половины небольшого одноэтажного дома, мы все лето прожили во временной пристройке в глубине двора, а потом в частном порядке доплатили прежним хозяевам, чтобы те быстрее достроили свой дом, расположенный как раз напротив нашего.
– А почему бы нам не получить эти деньги обратно с Инвалида? – подумала мама. Неприятный тип, по прозвищу «Инвалид», уже несколько лет жил со своей семьей в том же домике, правда уже несколько подновленном и превращенном в постоянное коммунальное жилье. Инвалид с радостью согласился, и, таким образом, средства, необходимые для переезда, были получены.
Как только приехала машина с контейнером, в который загружались наши скромные пожитки, Инвалид с триумфом начал перетаскивать свое имущество.
Потом, через много лет, во время поездки моей уже взрослой сестры в город своего детства, мы узнаем, чем завершилась эта операция. Как оказалось, в отличие от нас, Инвалид, кажется, даже не был очередником на получение жилья. Поэтому его переселение было расценено местной властью, как самоуправство, и он с милицией был выставлен из нашей бывшей квартиры, а в нее вселились очередники – семья моей бывшей одноклассницы Жени Рубцовой, которая уже много лет ютилась в убогом подвальчике на соседней улице. Ее отец – колченогий сапожник имел троих детей: Мусю, Петю и Женю.
Моя подготовка к отъезду выглядела более простой, но тоже не лишенной некоторой доли авантюризма. С прошлой весны мне нравилась одноклассница Томочка Шпигель. Внешне моя симпатия проявлялась только в том, что я на уроках часто на нее поглядывал. Даже провожать ее со школы домой, идя следом за девочкой, мне как-то не приходило в голову. Возможно потому, что Шпигели жили недалеко от реки, то есть совсем в другом конце города.