Ситуация усугубилась год назад, после переезда из Филадельфии. Переехали ради Лизы – чтобы она могла преподавать психологию в Иллинойсском университете Чикаго. Очень скоро у Райана стали случаться «плохие дни», когда он вел лежачий образ жизни. К примеру, у Лизы вечерние лекции, она с шести утра на ногах, к двум часам успевает проверить кучу рефератов. Ей уходить – Райан еще спит. Лиза возвращается с этих самых лекций – Райан, оказывается, без нее перебился единственным тостом, зато пересмотрел шесть эпизодов «Во все тяжкие»[11]. Дальше по сценарию: Лиза устраивается рядом с ним на диване, он распинается о своих ощущениях. «Экзистенциальную безнадежность» он чувствует, не что-нибудь; вот как все серьезно и уникально у Лизиного гражданского мужа. Лиза, конечно, вставляла робкие советы: а если позвонить филадельфийским коллегам или университетским приятелям? У Райана неизменно находились убедительные отговорки: Стив Гиббонс давно живет в Лос-Анджелесе, Майк Зиммерман всегда к нему, к Райану, питал скрытую неприязнь, и вообще он, Райан, уже два месяца компьютер не включает.
В конце концов Лиза советовать зареклась. Прошла нечто вроде точки невозврата. Отныне она, вернувшись из колледжа, наскоро перекусывала тостиком и забиралась к Райану на диван. И все бы ладно, если бы не этот почти необоримый импульс – сгрести Райана за костлявые плечи, встряхнуть как следует, чтобы вся дурь вон. Заорать: «Хорош дрыхнуть! Нормальному человеку семь часов – выше крыши! Вот и ты ложись вовремя, и вставай вовремя, и займись уже делом!» Не то чтобы Лиза не понимала Райановой депрессивной летаргии. Она и сама каждое утро боролась с желанием послать к черту будильник. Их с Райаном постель казалась ей лучшим местом в мире. Не будь у Лизы забот, не виси на ней ипотека и целая группа студентов, она бы из одеяльной пещеры, наверно, месяц вообще не вылезала бы. Смотрела бы «Нетфликс», а питалась хрустящими рогаликами из «Пенниз» и чувством удовлетворения, что имеет право не отвечать на звонки – пусть мобильник хоть лопнет от натуги. Но это потому, что Лизе было известно, что такое настоящая усталость.
Ее другое напрягало – нежелание Райана стремиться и добиваться. Бесило наличие в Райане потенциала, чуть ли не пинками загоняемого на дно самим же Райаном, однако превозносимого целым рядом уважаемых и одаренных людей. Люди эти, в частности, применяли к Лизиному гражданскому мужу эпитеты вроде «на редкость талантливый» и «многообещающий». Лиза психовала из-за отговорок Райана, из-за пофигизма, из-за того, что он не желал взглянуть на себя ее глазами, увидеть все хорошее, что видела в нем она.