Венди практиковала такие разговоры с самой смерти Майлза. Иногда ей казалось, что Майлзов дух парит где-то совсем рядом, но в большинстве случаев она не чувствовала никаких намеков на его присутствие. Нынешний вечер как раз относился к большинству случаев, и Венди просто курила, обмякнув в кресле.
– Вечер убью в этом паноптикуме, – сказала она после минутного молчания. – Стервятники небось уже слетелись. Надеюсь, обойдется без жертв. Со своей стороны я ничего не обещала. Я никогда не обещаю.
Венди подняла глаза – не проявится ли Майлз каким-нибудь образом? Смотреть в небе было не на что – тучи собирались, звезды пока не проклюнулись. Ни малейших признаков, что Майлз ее слушает. Все-таки Венди направила сигарету вверх, туда, где, по ее представлениям, обретался покойный муж, и выдохнула колечко дыма.
– Ты ведь мной гордишься? Ведь гордишься? – спросила она еще через минуту. – Потому что я реально стараюсь держаться. – Непонятно, как Венди прожила вдовой уже почти два года. Она прикурила вторую сигарету. – Вот бы сейчас тебя поцеловать. Ямка у локтя сгодится.
Это было произнесено практически неслышным шепотом – вдруг соседи держат окна открытыми?
– Впрочем, для меня сохраняется шанс уже сегодня познакомиться с каким-никаким греком – наследником судостроительного бизнеса. А что? Пускай меня малость оберет. Не волнуйся, тут ключевое слово – «малость». Клянусь, бесценный мой. Черт возьми, как же я по тебе тоскую!
Она сделала еще с полдюжины затяжек и мысленно поведала Майлзу обо всех пустяках, которыми нынче занималась. Затем настало время провести ежесигаретный ритуал – напоследок затянуться максимально глубоко и, порциями выпуская дым, повторять «Я тебя люблю», насколько дыхания хватит.
Через считаные часы парень в смокинге накрыл ладонью ее левую грудь. Попытка поместить колено между бедер парня в смокинге привела к тому, что он потерял равновесие, почти сел на столешницу и нарушил цветочную композицию из лилий и калл.
– Осторожней, – шепнула Венди.
– Виноват, – отозвался парень.
Впрочем, какой там парень – юнец. Зовут Карсон. Венди, когда услышала, так и прыснула. Карсон обиделся, и пришлось наврать, что это был нервный смех, и увлечь его за собой, вести длинным холлом сюда, к лилиям.
Потная ладонь почти прилипла к соску. Венди передернуло. Недомужчина поцеловал ее в шею. Она усилила нажим бедра на его мошонку. Пожалуй, все-таки двадцать пять ему есть. Очень уж он уверенно держится.