Я огляделась. Парень и стюардессы были увлечены только своими делами. Но для меня время будто замедлилось. Я знала, что меня ждёт за дверями этого самолёта. Знала, почему я здесь.
***
Когда я вышла из самолёта, меня сразу окутал холодный, резкий ветер. Он ударил в лицо, пробираясь сквозь одежду, словно желая напомнить: ты вернулась в реальность, где за красивыми огнями города скрывается нечто большее. Воздух Лос-Анджелеса был пропитан смесью свежести и тяжести мегаполиса – запах керосина на взлётной полосе смешивался с лёгким ароматом океана, доносящимся издалека.
Мой взгляд тут же упал на чёрный автомобиль, стоявший неподалёку. Он выглядел так, будто его выкатили с витрины – безупречно вымыт, блестящий. Рядом с машиной стоял мужчина: высокий, крепкий, в чёрном костюме. Его лицо оставалось невозмутимым.
Это был один из наших. Папа всегда был верен себе – забота о моём комфорте и безопасности превыше всего. Даже если мне хотелось независимости, даже если я мечтала о том, чтобы самой решать, как жить, папа не допускал компромиссов. Квартира в центре города, водитель, охрана – всё это было неизменной частью моей жизни. И хотя порой это казалось тяжёлым грузом, сейчас я чувствовала облегчение.
Я схватила чемодан за ручку, чувствуя, как металл слегка режет ладонь от напряжения. Передала его парню – кажется, его зовут Алвиз, хотя, возможно, Алдо.
Он принял чемодан с недовольным видом, зло глянув на меня, словно я попросила его сделать что-то недопустимое. Его взгляд был почти обвиняющим, но он не сказал ни слова. Просто стиснул зубы и, качнув плечами, пошёл следом.
Я направилась к машине, стараясь сохранять спокойствие. Холодный ветер всё ещё трепал волосы, заставляя поправлять прядь за прядью. Каждый шаг казался долгим и размеренным, как будто мои ноги знали, что впереди что-то ждёт.
Я не могла отделаться от ощущения, что воздух вокруг стал гуще, будто пропитанный напряжением. Лёгкое предчувствие пробежало по спине, едва заметным холодком. Оно не было пугающим, скорее настораживающим.
«Что-то обязательно произойдёт», – подумала я. Это было не первое подобное чувство, и каждый раз оно оказывалось правдой. Только сейчас я не знала, в чём оно заключалось.
Машина стояла неподвижно, как чёрная тень, ожидающая своего часа. Её блеск под ярким светом ламп аэропорта казался слишком гладким, почти нереальным. Алвиз – или Алдо – тяжело шагал позади, глухо стуча каблуками по бетону.