– Мне и не в чего, – пробормотала она и поднялась, пытаясь расчесать волосы руками.
Хмыкнув, Хайс вышел в коридор и направился к дальней в коридоре комнате. Девушка послушно последовала за ним, но, как только вошла и хозяин затворил за ней дверь, её взгляд вновь стал стеклянным и пустым. Она не шевелилась, глядя перед собой, хотя парни смотрели на неё с нескрываемым любопытством и даже вполне заметным вожделением.
– Чего стоим? – недовольно спросил её Хайс. – Или тебе всё объяснять надо? Сразу вдвоём, – кивнул он парням, а сам опёрся спиной о стол, собираясь наблюдать за действом.
Парни хищными взглядами окинули стройное тело, и девушка послушно забралась на кровать. Её взгляд продолжал быть полуотсутствующим, а лицо не выражало ни одной эмоции. Даже когда один из парней стянул с себя штаны и вошёл в неё сзади, она продолжала просто смотреть перед собой.
Второй парень тоже не стал терять времени даром, избавившись от брюк и пристроив свой член к губам девушки. Вставить его в рот без её согласия он не решался, но она послушно сделала это сама, позволяя парням брать её с двух сторон.
Партнёры распалялись, всё напористей вгоняя свои члены в податливое тело. Почему-то от происходящего Хайс чувствовал не нарастающее желание, а только злость. Когда рука одного из парней легла девушке на затылок, направляя голову на член, она перевела болезненный взгляд на хозяина, как бы спрашивая: «Тебе нравится?»
Хайс скрипнул зубами. Его ладонь коснулась холодной рукояти клинка, лежащего на столе. Повинуясь лишь собственной ярости, мужчина взмахнул коротким, но очень острым клинком, снося голову с плеч сначала одному парню, а затем и второму. Кровь брызнула во все стороны, запачкав и белую кожу девушки.
Замерев с мечом в руках, Хайс ожидал, что она испугается и начнёт вопить, но на обагрённом кровью лице появилась безумная улыбка, а глаза вновь засияли мириадами хитрых зелёных искр.
Отбросив меч в сторону, мужчина повалил девушку на кровать прямо на забрызганное кровью постельное бельё, не видя ничего вокруг. Он настолько страстно желал её, что в голове не осталось ни одной мысли, только та, в которой Хайс хотел обладать этой чертовкой снова и снова.
Её руки обвили его шею, требовательно притягивая себе, и впервые в жизни ему не хотелось указать пигалице на её место, а только раствориться в ней. Чувствовать, как пальцы шебуршат волосы, как горячее тело льнёт к нему, вновь желая ощутить его внутри и вымазывая белую рубашку кровью.