Границы обеспечивают защиту, являясь своеобразным буфером, позволяющим вам больше рисковать и сближаться с другими людьми. Можно привести пример с пасечником, который может открыть улей благодаря своему костюму. Если вы находитесь в новых отношениях и все развивается слишком быстро для вас, очерчивание границы («Может быть, нам стоит немного замедлиться?») поможет вам чувствовать себя более комфортно, делая по одному шагу за раз, а не убегать прочь с криками, потому что вы напуганы и перегружены.
Этот буфер не обязательно должен быть непроницаемым. Если все сделать правильно, личные границы станут местом контакта, а не разделительной линией, отгораживающей людей друг от друга. Подумайте о древних сухопутных границах, где народы традиционно обменивались товарами, о заборе, на который вы с соседями опираетесь, чтобы немного поболтать, или о живой изгороди с лазом, через который могут пройти Джип и Яннеке[2].
Даже в высоких крепостях, на первый взгляд кажущихся неприступными, есть разводные мосты, окна, двери или даже подземные ходы. Граница – это пространство для переговоров, там вы можете встретиться, сказать о том, что вам нужно, обменяться ожиданиями и прийти к соглашению.
Далее мы рассмотрим, что является истинными личными границами, а что лишь маскируется под них.
Почему установление личных границ – это так сложно
Рассмотрим семь причин, по которым установление личных границ часто оказывается таким чертовски трудным делом.
1. У нас гиперсоциальные гены. Мы запрограммированы находиться в группах и выручать друг друга. В древние времена жизнь в племени означала безопасность: под защитой других шансы на выживание были гораздо выше, поэтому люди старались не рисковать. А что же тогда происходило с теми, кто стремился к независимости и поступал по-своему, действуя автономно («ребята, я пропущу охоту на мамонта, сегодня мне нужно немного побыть одному»)? Ну, они не наши предки. Скорее всего, они погибли в степи – их съел саблезубый тигр (очень жаль). Мы же унаследовали гены предков, которые были склонны принимать других, действовать с ними заодно и сами очень сильно боялись отвержения.