Сглотнув, Шайни кивнул.
‒ И ты бы хотел что-нибудь поменять?
Шайни посмотрел на подругу, на её ловкие пальцы, притягательную фигуру, прекрасные ножки, на манящие губы.
И он ответил:
‒ Нет.
Пальцы Рейны сжались на ткани. Хоть она и продолжала улыбаться, но глаза её превратились в лёд.
‒ Разве я могу жалеть о том, что служу такой прекрасной королеве и своей старой подруге одновременно, ‒ поспешил сгладить удар Шайни. ‒ У меня красавица жена, растёт прекрасная дочь, есть крыша над головой. Разве мне нужно что-нибудь менять?
При упоминании о семье, Рейна сильнее вцепилась в платье, а улыбка окончательная растаяла на её губах.
‒ Я ни о чём не жалею, Рей. Даже, когда исполняю самые страшные и чудовищные приказы, ‒ предупреждая удар, Шайни не рассчитал силу слов. Ведь ни один меч на земле не режет так остро и больно, как слова.
Королева выпрямилась в кресле, оценивая сказанное другом, а Шайни понял, что перешёл черту дозволенного. Будь Рейна трижды другом детства, но в первую очередь ‒ она его королева.
‒ Прошу…
‒ Кажется вам пора, капитан Блейз, ‒ отрезала королева. ‒ Вы хорошо поработали и заслужили отдых. Проведите это время с семьёй.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что разговор окончен, а сказанного на сегодня более чем достаточно.
Шайни Блейз поклонился и покинул покои королевы.
***
Шайни вернулся домой практически под утро. Его родная деревушка ‒ Солнечный горизонт, находилась неподалёку от королевского двора Рейны, но штурм деревни, нелёгкий разговор с королевой и ночная дорога навалились на его плечи тяжким грузом усталости. И весь этот путь был проделан не зря. Ради неё…
Калитка скрипнула, и послышался топот детских ножек.
‒ Папочка! ‒ Малышка Аския бросилась в объятия отца.
Шайни опустился на колено и прижал к себе дочь, чувствуя, как силы вновь возвращаются к нему. Короткие тёмные волосики обрамляли детское личико. Это единственное, что досталось ей от отца. Красотой и характером она пошла в мать.
‒ Ты почему не спишь?
‒ Она услышала, как ты идёшь, ‒ ответила выглянувшая во двор супруга.
‒ Я скучала, ‒ упираясь носиком в шею отца, пискнула Аския.
‒ Я тоже, дорогая.
‒ На улице прохладно. С тобой, может, ничего и не случится, Шайни, но вы, юная леди, марш в дом. ‒ Лия с упрёком посмотрела на дочь. ‒ Утром успеете наобниматься.