Но Лаэрт не спешил.
Во все глаза он смотрел на отца и кажется, видел его по-новому.
Лаэрту Телеро вовсе не хотелось терять титул и деньги.
Нет, у него были и свои доходы, с земель, которые оставила ему бабка по матери. Однако разве сравнить это с положением сына лорда?
Если сейчас настоять на своем, то лишишься той жизни, к которой привык. Лаэрт четко это понимал.
Разумеется, со временем он начнет зарабатывать сам. Не зря ведь его столько обучали использовать магические дары. Но пока это случится, Лаэрту Телеро придется изменить всё!
– Чего же ты не торопишься к своей новой свободной жизни? – спросил с сарказмом отец. – Или передумал?
– Передумал, – кивнул Лаэрт, – я не хочу отдавать кузену то, чем должен обладать по праву рождения.
– Здравое решение, ты вовсе не безнадежен, – одобрительно хлопнул ладонью по столу Эрнан, – я рад твоей сообразительности, Лаэрт. Но на всякий случай приглашу завтра к нам в имение Хьюго.
– Зачем, отец? – ощетинился Лаэрт. И куда подевался тот легкомысленный, живой и полнокровный молодой мужчина, настроенный на жизнь, полную удовольствий?
– Для уточнения наших с тобой договоренностей, разумеется. Мне не нужны неожиданности на свадьбе. И пожалуй, тебе стоит постараться, чтобы она состоялась раньше планируемого срока. Все равно с обеих сторон уже все по большей части готово. А идеальной готовности, увы, не будет никогда, ибо человек всегда чем-то недоволен. Так чего тянуть?
Зелла
Если бы ненависть могла превратиться в ветер, ураган снес бы весь Пинартес, королевство, в котором я живу.
Если бы печаль была осязаемой, она заполнила бы мой родной
Даннермил.
Будь мое отчаяние водой, поток затопил бы поместье…
– Метрис Зелла! Чего это вы за колонной прячетесь? А побледнели-то как, аж по цвету с ней сливаетесь, я вас только по платью и нашла!
Пышная, похожая на колобок метрис Эфиния, жена графа Лунте, задыхаясь, катилась в мою сторону.
Лунте жили относительно недалеко, до них всего-то три дня добираться конным экипажем и день самоходным кабриолетом. Так что можно сказать, мы соседи.
– Вон же ваш жених стоит, у входа почти самого. Глазоньками лупает, будто милую свою потерял. Давайте-ка рученькой помашем ему, ась?
Я бы ему этой рученькой носик-то размозжила.
Но не могу.
Сегодня в нашем поместье – неформальный прием. Гости, те что живут за пределами Даннермила, начинают съезжаться на свадьбу. До нее осталось всего пять дней. И это катастрофа.