– Зелла, я сожалею, что ты зашла в кабинет отца в такой момент. Чего тебя вообще туда понесло?
Телеро смотрел на меня сверху вниз. В его глазах теплого янтарного цвета не было ни тени сожаления.
– Так это я во всем виновата? – зашипела я, глядя в красивое, мужественное лицо с ненавистью. И об этом мужчине я мечтала ночами, ворочаясь без сна в студенческой кровати?
– Пойми, Зелла, наш брак – это договорной союз. Выгодная сделка наших с тобой родителей. И я, разумеется, не собирался у тебя на глазах вести себя настолько нагло. Есть определенный этикет, который я всегда буду соблюдать. И когда мы поженимся, я не дам тебе повода меня упрекнуть.
– Мы не поженимся! – я выкрикнула эти слова слишком громко. Лаэрт заткнул мой рот ладонью и огляделся. Никого не увидев, вздохнул с облегчением.
– Слушай меня внимательно, – предатель наклонился к самому моему уху, щекоча своим дыханием, – мы с тобой должны пожениться. Это даже не обсуждается. Но если собираешься артачиться, придется сделать то, что мне и самому не по нраву. Ты согласна договориться?
Вместо ответа я укусила его ладонь.
Лаэрт сдавленно вскрикнул, и я увидела, что он разозлился.
– Ты сама виновата в этом Зелла! Видит Небо, я пытался с тобой договориться.
Лаэрт поднял укушенную левую руку. Принялся водить ею вверх-вниз. Его губы шептали едва слышное заклинание. От пальцев пошло сияние, а мое тело начало неметь от пальцев ног и все выше, выше…
Я не могла ни кричать, ни шевелиться, только смотрела испуганно на своего вероломного жениха, который создавал вокруг меня магические путы.
– Зелла Милтос, – прошептал Лаэрт, – с этой минуты ты под моим заклятьем, и не сможешь больше мне возражать и противиться моей воле. Ты сделаешь все, что я тебе велю. И не расскажешь никому о том, что сейчас произошло.
Мне хотелось кричать. Обругать мерзавца последними словами. Топнуть ногой и потребовать расторжения помолвки.
Но я не могла.
Гнев против Лаэрта был заперт глубоко внутри меня.
Мне было всего пять, когда родители определили мою дальнейшую судьбу.
– Я так счастлив, Аурика, – сияя, восклицал отец, – у нашей девочки будет все самое лучшее в жизни!
– Хорошо, если и любовь тоже сложится, – осторожно добавляла мама, расчесывая мои длинные волосы серебряным гребешком, – а то ведь сейчас они еще маленькие, кто знает, какими вырастут.