– И ты открыла?
– Открыла… – вздохнула она, отводя взгляд в сторону. – Жалко мне его стало… – Помолчала немного и раскололась: – Бутылку принёс… Говорит, давай выпьем, всё обсудим по-хорошему…
Она опять вздохнула, ещё глубже, входя в роль мученицы, оправдывающую её алкогольную деградацию и дающую моральное право топить горе в вине, за какую она с радостью ухватилась: эта роль, по моим наблюдениям, ей нравилась, да и не только ей, но и другим более-менее знакомым моим дамам, которые чересчур увлекались употреблением алкогольных напитков.
– А дальше?
– Выпили мы с ним… Он опять начал упрашивать меня жить с ним, клялся, что больше такого не повторится, а я не соглашалась, да и Людка с Настей (дочери) не раз мне и до этого говорили: «Гони его, мамка, что ты терпишь!» Тогда он сначала начал плакать: «Я тебя люблю, Тамарка, прости меня, ты же видишь, как я тебя того!» Но я всё равно не соглашалась, повторяла ему, что, Петя, всё кончено, у меня уже нет никаких дамских сил терпеть такое издевательство! Я и так всю жизнь с тобой живу как раба-прачка. А взамен ничего, кроме твоей жалкой зарплаты, и то больше половины ты пропиваешь, да ещё по лицу получаю от тебя! А как допили бутылку, говорит: «Давай денег, я ещё за одной сбегаю». – «Нет, – отвечаю ему, – иди домой, к своей мамаше, этой коряге, которая меня всю жизнь, что мы живём, ненавидит и поливает грязью: я и шлюха у неё, и потаскуха, хотя ни разу тебе не изменяла и всю жизнь, что мы живём, только о семье и думала да как девчонок вырастить – поставить на ноги. А ты только и делал, что пил и руки распускал, да ещё и обзывал меня по-всякому! А твоя мамаша даже своему сожителю один раз говорит: эта грязная потаскуха, хочешь – выеби её!» Тогда он опять взбесился и кинулся на меня с кулаками!
– А дальше?
– Я начала отбиваться сковородкой и кричать. Прибежал сосед – хорошо дверь была не заперта, – стал его оттаскивать. Вдвоём мы его и вытолкали из квартиры.
Сосед – Толик, санитар из морга с водянистыми страшными глазами, которого, если встретишь в подворотне, можно подумать: а не этот ли маньяк, какого разыскивает милиция за зверское убийство и сексуальное надругательство над двумя десятками красивых молоденьких девчонок и держащий в страхе весь город? Петя рассказывал, у него на полке в банке из-под томатной пасты заспиртованное человеческое сердце: зачем он его только держит, и в самом деле чувак с явными задатками маньяка. Тоже частенько бухает с ними – типа, друг семьи (а там все, кто приходит с бутылкой, считаются друзьями семьи), и неравнодушен к её младшей дочери, как хвалилась Тамарка.