Пальцы почти примерзли, когда он взял себя в руки и заставил идти дальше. Снег все сыпал и сыпал, завораживая движением снежинок. Он вытащил телефон и пытался снять на видео, унести с собой танец ночи. Не получилось, все дрожало и смазывалось. В сердцах он швырнул телефон, но потом одумался, наклонился, подобрал с холодного снега.
И пожалел, что не одел ботинки. Проклятые штиблеты годились для паркета, а не для оледеневшей улицы. Растянулся, хватаясь за воздух, больно упал на подломленных ногах и подумал – хорошо, что никто не видит. Снег сразу облепил джинсы и проник к теплой коже. Хмыкнул носом, поднялся, рыча на все: на снег, на телефон, на эту глупую фразу: прощай навсегда. Как зверь. Лунный кот, а снег – его шерсть. Надо было идти домой.
Ладно, идем.
Собрался, стряхнул снег, застегнул пальто, телефон засунул в карман. Все нормально. Это ведь не конец жизни, он молод, прекрасен, он сексуален и умен. Все будет хорошо. И правильно – прощай навсегда. Хватит ныть. Ветер сыпанул горсть снега в лицо. Он поймал снежинки ртом, становясь зимой во полти.
Отдаю тебе свое тело.
Какое-то время он очень искусно и плавно танцевал с зимой, потом отпустило и мир вернулся в привычное русло. Ничего волшебного не было, просто шел снег на улице, была ночь и холодало. «Иду», – сказал он неизвестно кому, никто его не ждал. Прощай навсегда. Они расстались и точка. Обернулся, куда его занесло?
Здесь, черт возьми, всего одна широкая улица и от нее надо повернуть налево, потом проскочить под мостом и пройти мимо озера. И там его дом. Все предельно просто, так почему он не узнает улицы? Виски тут не причем.
Он зажмурился и снова открыл глаза – не изменилось. Вот это глюк, он, же проклятье, не абсент пил… Вот банк с покосившейся вывеской. Стоял тут вчера и позавчера и уже давно. На месте. Вот справа черная, колючая пиками ограда с обрывками объявлений. Кажется садик. Он ходил здесь три года на работу, прямо по этой улице, он знал ее наизусть. Между садиком и банком было неказистое трехэтажное здание, похожее на государственное учреждение. Какой-нибудь комитет по вопросам городской канализации, или управление по организованной борьбе со стихийно возникающими очагами торговли.
Он не помнил, потому что не читал таблички. Казенный дом времен Хрущева с деревянными окнами и заросшими плесенью подъездами. Всего три этажа. Это он помнил точно, точнее некуда. Напротив, на другой стороне улицы было здание пожарной части. Обернулся. Да, все верно, пожарка мигала огнями и казалась логовом дракона. Рядом магазинчик. Закрыт. Пивной ларь с сисястой теткой на баннере, почему-то в ажурном фартуке. Тоже на месте. Все верно. Вчера он купил здесь пиво. Было еще плохо и тяжело, «прощай навсегда» не было сказано вслух и он думал – пиво поможет. Не помогло, чем больше он тогда пил, тем сильнее трезвел.