Беркут встал и подошёл к двери.
– Отдыхай, София. Скоро будет ужин. А потом… мы начнём готовить тебя.
– К чему?
– К новой жизни, – он обернулся в дверях. – К той роли, которую ты будешь играть в нашей маленькой… коллекции.
Дверь закрылась. Щёлкнул замок. Свет остался гореть, и теперь Софья могла осмотреться. Небольшая комната с бетонными стенами. Кровать, столик, стул. Маленькое окно под потолком, зарешечённое и затянутое плотной тканью – оттуда не пробивался даже намёк на дневной свет. В углу – дверь, ведущая, вероятно, в ванную.
Софья снова посмотрела на зелёного слона в своей руке. И только теперь заметила. На подошве фигурки была надпись, выцарапанная тонким острым предметом: «Не верь. Беги. К.»
Сердце забилось быстрее. Кто такой К.? И о чём он предупреждает?
За окном шумел дождь. Где-то в коридоре звучали приглушённые голоса.
Стальная дверь изолятора захлопнулась за Анной с тяжёлым лязгом. Виктор Рогов, он же Виктор Михайлович Астахов, сидел за металлическим столом, его руки были скованы наручниками, прикреплёнными к столешнице. Когда Анна вошла, он поднял голову и слегка улыбнулся.
– Я знал, что вы придёте, – его голос звучал спокойно, почти расслабленно. – Когда вы узнаете о побеге Игоря, вы захотите поговорить со мной.
– Откуда вы знаете о его побеге? – Анна села напротив, внимательно изучая лицо заключённого.
«Мы связаны, следователь. Гораздо сильнее, чем вы можете себе представить», – Виктор подался вперёд. «Игорь, я, другие… все мы – инструменты в чужих руках».
"В чьих?"
«В руках того, кто владеет искусством превращать людей в послушных марионеток. Доктора, как он себя называет», – Виктор усмехнулся. «Но на самом деле он скорее скульптор. Разбивает людей на куски и собирает заново, как ему вздумается».
Анна достала блокнот, сделала пометку.
"Вы говорите о конкретном человеке?"
– О докторе Беркуте. Александре Викторовиче. Психиатре, специалисте по детской психологии. И мастере перепрограммирования сознания, – Виктор произнёс это почти с восхищением. – Он нашёл нас с Игорем, когда мы были подростками. Трудными подростками, как тогда говорили. И сделал нас… другими.
"Софья у него? Он забрал её?"
Виктор кивнул.
«Она особенная. Он давно наблюдал за ней. Через меня, через Игоря… Мы были его глазами. Я должен был внедриться в её жизнь через мать. Стать другом семьи».