– Вы говорили, что Виктор Михайлович продал свою машину месяц назад?
«Да, черный «БМВ». Сказал, что дела идут не очень, нужны деньги. Я тогда еще подумала, что это странно. Он всегда говорил, что у него все отлично…»
Елена Андреевна вдруг замерла, уставившись на фотографию. Ее пальцы снова потянулись к слонику, но замерли на полпути.
«Эта машина… Я видела ее раньше. Несколько раз, возле дома. Думала, это кто-то из новых соседей…»
Анна сделала пометку в блокноте. Еще одна деталь в копилку доказательств того, что похищение Софьи не было спонтанным решением.
«Расскажите о камерах, которые вы нашли в квартире».
Елена Андреевна вздрогнула, как от удара. «Первую я обнаружила случайно. Меняла шторку в ванной, а она выпала – такая маленькая, чёрная. Потом начала искать специально. Нашла ещё три: в спальне, в коридоре и на кухне. И диктофоны… Везде были диктофоны. Он знал каждое наше слово, каждый шаг. А я… я не замечала…»
В дверь постучали. На пороге появился майор Сергей Дорохов, напарник Анны. Его лицо не предвещало ничего хорошего.
– Простите, что прерываю. Анна Витальевна, можно вас на минутку?
Анна извинилась перед Еленой Андреевной и вышла в коридор. Дорохов протянул ей папку с грифом «Совершенно секретно».
«Только что пришло из Твери. Ты была права – это не первый раз».
Анна открыла папку и вздрогнула. С фотографии двадцатилетней давности на нее смотрел молодой Виктор Михайлович Астахов. Только тогда его звали иначе – Виктор Рогов. И тогда за его плечами уже было убийство пятнадцатилетней девочки.
Вернувшись в кабинет, Анна увидела, что Елена Андреевна по-прежнему сидит, застыв, как статуя, а по её щекам катятся слёзы. Синий слоник продолжал отбрасывать блики на стены, но теперь они казались осколками разбитого счастья.
– Елена Андреевна, – мягко позвала Анна. – У меня есть еще вопросы. О прошлом Виктора Михайловича. Это важно.
Женщина медленно подняла голову. «Знаете, однажды он сказал Софе: «Когда найдём седьмого слоника, загадаем самое главное желание». А теперь я думаю: может, он уже тогда знал? Знал, что никакого седьмого слоника не будет…»
За окном усилился дождь, отбивая по карнизу рваный, неровный ритм. Анна посмотрела на часы: 16:20. Время, которое навсегда разделило жизнь этой семьи на «до» и «после».