– В машинную. Оба.
– Да какой кочерги, – Илидор вскинул голову, – он первый начал, чуть нос мне не сломал…
Ахнир сделал полшага вперёд, и золотой дракон едва не попятился, в последний миг впился когтями в землю, только чуть отклонил голову на длинной шее.
– По какой причине драконьи стычки запрещены правилами Донкернаса? – обманчиво-спокойным голосом спросил Ахнир, и стало ясно, что дело плохо.
Если бы он начал с «Да вашу ёрпыль» или «Шпынь тебе в ухо», то всё могло бы закончиться небрежным взмахом руки и разрешением «убрать отсюда свою чешуйчатую задницу». Но когда Ахнир Талай начинает говорить такими словами, будто сам себе диктует официальное письмо, – значит, нет никакой возможности отвертеться.
Не то чтобы это когда-либо останавливало Илидора…
– Как физические столкновения, – медленно, будто наслаждаясь каждым слогом, уточнил Ахнир, – так и магические. Куа?
– Для нашей безопасности, – пробубнил дракон, разглядывая чёрные тени травы под своими лапами, – и безопасности Донкернаса.
Ахнир Талай держал паузу достаточно долго, чтобы Куа занервничал, припоминая, что он там мог забыть, хотя даже самый тупой драконыш уже к исходу третьего года жизни запоминал нехитрые донкернасские правила… или бесследно пропадал в южных башнях, где держали Плохих Драконов.
А может быть, даже в лабораториях.
– Верно, – Ахнир Талай наконец соизволил медленно кивнуть. Тень его длинного носа взрезала губы и шею, ткнулась в стоячий ворот серой рубашки. – Мы не можем позволить вам вредить друг другу, вас и так слишком мало…
Ну да, конечно. От тысяч, населявших горы и подземья Такарона, осталось несколько десятков. После войны с гномами. И после первых лет в эльфской тюрьме Донкернас.
Илидор прищурил глаза, и в окружающей темноте было хорошо заметно, как на миг вылиняло их золотое сияние, стало бледно-жёлтым.
– А сейчас вы причинили друг другу вред, – ровным голосом продолжал Ахнир Талай. – Или причинили бы, не вмешайся я вовремя.
Илидор и Куа родились уже здесь – не очень давно даже по человеческим меркам, оба были ещё почти драконышами. Они выросли в Донкернасе и прилегающих к нему холмах Айялы, они никогда не знали иной жизни – но ни один из них не считал себя имуществом эльфов-учёных. Если в чём-нибудь Илидор и Куа могли бы согласиться, так это в том, что никакого эльфа не касается их желание и право бить друг другу морды. Или лица, если они пожелают драться в человеческом облике.